Больно только когда смеюсь

Помню, однажды мы с моим старым приятелем ехали в автобусе, и на одной из остановок вошла его первая жена, с которой он расстался лет двадцать назад, после чего удачно женился, имеет двух детей во втором браке. Так вот, едва в автобус вошла эта женщина, он совершенно потерялся. Побледнел, потом его бросило в жар, он засуетился, стал пробираться к выходу… Когда мы вышли из автобуса, он признался, что ощутил страшное сердцебиение и чуть в обморок не упал. «Почему?» — удивилась я. — «Ты расстался с этой женщиной двадцать лет назад»… Он внимательно посмотрел на меня и сказал: «Вот когда с жизнью расстанусь, тогда и успокоюсь».

— ЧТО ТАКОЕ, ПО-ВАШЕМУ, ИНТЕРЕСНАЯ, СЕКСУАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА?

— Боюсь, в силу своих консервативных сексуальных предпочтений, не смогу вполне компетентно ответить вам на этот вопрос. Вот если бы вы спросили меня о мужчине, тут мой опыт, пожалуй, вполне бы сгодился.

Вообще же понятие «интересная» женщина, или «интересный» мужчина настолько размыты и в каждом отдельном случае персонифицированы, что я считаю неблагодарным делом давать оценки.

— «ЖЕНА» — ЭТО ЗВУЧИТ ГОРДО?

— Смотря на каком инструменте она звучит. На флейте или, может, на скрипочке, она звучит и гордо, и изящно… Лично я в семейной жизни звучу исключительно на ударных инструментах.

— МОЖНО, СПРОШУ ПРО ГРЕХ? НЕ ПРО СЕКС, ОТНЮДЬ. ПРО КЛЯТВУ. КЛЯЛИСЬ ЛИ ВЫ КОГДА-НИБУДЬ СУПРУГУ В ВЕЧНОЙ ЛЮБВИ И ВЕРНОСТИ, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ БРАКОСОЧЕТАЛЬНОЮ УЧРЕЖДЕНИЯ?

— Ой, дайте отсмеяться. Чем забита ваша голова, извините? Чего вы начитались — Даниэлу Стил? Какие такие клятвы? Клясться я могу только за рулем, и то, только в том, что сейчас обгоню этого гада, и покажу ему, что с ним надо сделать…

Что касается мужа и «бракосочетального учреждения»… Мы ведь, знаете, были оба взрослыми людьми, оба — с развалинами прошлой, первой жизни за спиной. Борис примчался на три дня в Ташкент из Москвы (его не отпускали надолго из Дворца пионеров, где он преподавал в изостудии), и мы мимоходом расписались в районном отделении ЗАГСа, по пути сдав в ларьке пустые бутылки из-под кефира. Правда, для ускорения получения законного документа пришлось за 25 рублей купить справку, что я беременна (обычные ташкентские махинации), а также уплатить полтинник за то, чтобы нас расписали. Почему-то расписали нас послезавтрашним числом — чиновница полагала, что хорошо бы растянуть срок «размышления»… Борис до сих пор любит повторять, что наша законная семейная жизнь началась с аферы, и два дня мы прожили в потустороннем «послезавтрашнем» браке.

Слушайте, в конце-то концов: у нас обоих отменное чувство юмора и работа такого сорта, которая требует целодневного молчания. И если, будучи в браке третий десяток лет, мы предпочитаем ездить повсюду вместе, — то это и есть своеобразная… ну, не клятва, но залог… ну, не вечной, но прочной, застарелой… ну… любви, да.

— ПОЧЕМУ МЫ ВСЕ ВРЕМЯ ИЩЕМ НОВУЮ ЛЮБОВЬ? ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ЛЮБОВЬ ОПРАВДАНИЕМ ИЗМЕН?

— «Мы» — это кто? Я, знаете ли, писатель, слово «мы» не люблю еще с пионерских времен и школьных лагерей. Для меня вообще понятия «мы» не существует. Каждый человек сам себе сценарист своей судьбы. Кто-то ищет все новой и новой любви, кто-то всю жизнь трясется над одной-единственной, как Скупой рыцарь. Кто-то разбивается о первую и больше уже ничего не ищет…

Является ли любовь оправданием чего бы то ни было? Не знаю. Любовь самоценна, она не оправдание, не цель, не средство. Не забудьте, что это — сущность, на которой зиждятся все великие религии. Все зависит от наполнения, от напора, от накала любви. Так, слабая лампочка едва освещает подворотню, а сильный прожектор маяка ведет корабли в бухту. Чего достойна та или иная любовь — определяет, как правило, время. Чему она является оправданием — скрыто, как правило, в таинственных хитросплетениях судеб.

— ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ТВОРЧЕСТВО АЛЬТЕРНАТИВОЙ ЛЮБВИ?

— О, да, да, да!