Читаем Большая грудь, широкий зад полностью

— Спасибо, земляки! — поблагодарил комполка. — Несладко вам пришлось!

Большинство промолчали, и лишь несколько заводил выкрикнули:

— Ой несладко, начальник!

Сыма Тин всё тужился вспомнить, где он этого человека видел, а тот озабоченно глянул на грубую пищу и изодранную обувь ополченцев, и на его твёрдом, как сандаловое дерево, лице собралась паутинка морщинок.

— Вестовой! — По краю траншеи диким кроликом подбежал маленький смышлёный боец. — Скажи Лао Тяню, пусть принесёт оставшиеся пампушки. — Вестового как ветром сдуло.

Повар принёс корзину с пампушками.

— Потерпите, земляки, — продолжал комполка. — Вот победит революция, каждый день будете пампушки есть!

Он собственноручно раздал каждому по пампушке с половинкой луковицы в придачу. Когда он передавал ещё не остывшую, пышущую жаром пампушку Сыма Тину, их взгляды встретились, и между ними будто искра проскочила. Испуганный Сыма Тин вспомнил, что этот багроволицый командир полка Люй и есть тот самый Люй Ци, который несколько лет назад был заместителем командира отряда мулов в батальоне Сыма Ку. Люй Ци тоже узнал его. Уверенно потрепал по плечу и негромко проговорил:

— И ты здесь, старший хозяин.

У Сыма Тина защипало в носу, но не успел он хоть что-то сказать в ответ, как Люй Ци уже повернулся к ополченцам:

— Спасибо, земляки, без вашей поддержки нам победы не видать!

Во время общего наступления Сыма Тин со своим напарником лежал во второй линии окопов и слушал, как над головой стаями воронья с резким свистом пролетают снаряды. Взрывы грохотали где-то далеко впереди. Звонко пропел рожок, и солдаты с криком бросились в атаку. Поднялась и комроты.

— Вылезайте, живо, и вперёд, спасать раненых! — раздался её громкий крик.

С гранатой в руках она выбралась из окопа. Гудевшие, как саранча, пули ударялись в землю у неё за спиной, взвихряя белые облачка. Она смертельно побледнела, но страха не выказала. Дрожащие ополченцы поднимались из глубоких, по грудь, окопов, инстинктивно пригибаясь. Один коротышка едва успел неуклюже выкарабкаться наверх, как в мёрзлую землю рядом с ним ударила пуля, и он кувырнулся обратно, захныкав:

— Командир… командир… меня ранило…

— Куда тебя ранило? — спрыгнула к нему она.

— В штанах… — пробормотал коротышка. — В штанах горячо…

Комроты подняла его, нахмурила красивые брови, зажала нос и презрительно бросила:

— В штаны наложил, тряпка! — И поддав ему разок гранатой, крикнула: — Вперёд, товарищи, вы же взрослые мужики, неужто уступите мне, женщине?!

Вдохновлённые её призывом, ополченцы кто как вылезали из окопа. Сыма Тин тоже нацелился наверх, но тут увидел, что его напарник лежит, дрожа всем телом.

— Что с тобой, дружище? — спросил он, но ответа не последовало. Сыма Тин наклонился, повернул его и увидел посиневшее лицо и стиснутые зубы. Во рту побулькивало, на губах выступила белая пена.

— Сыма Тин, чего копаешься? Боишься, убьют? — На него, нахмурившись, смотрела комроты.

— Командир… — выдавил Сыма Тин, — у него, похоже, падучая…

— Мать твою! — выругалась комроты. — Только припадков тут ещё не хватало! — Спрыгнув в окоп, она пихнула парня ногой, но тот даже не шевельнулся. Стукнула гранатой по голове, но он по-прежнему не двигался. Тут она аж кругами заходила, как красавица пантера в клетке. Сорвала с края окопа пучок сухой травы и сунула бедняге в рот, приговаривая: — Ешь вот, ешь, припадочный! Травки хотел поесть? Вот и ешь! — И пропихивала ему в рот траву ручкой гранаты. Парень застонал и открыл косящие, как у козы, глаза. — A-а, вот оно, чудодейственное средство! — удовлетворённо проговорила комроты. — Быстро поднимайся, Сюй Бао, и вперёд, к раненым!

Морщась от боли, Сюй Бао встал, опираясь о стенку окопа. Тело ещё конвульсивно подрагивало, веки дёргались, будто укушенные. Медленно он выбрался наверх, и было видно, что ни в руках, ни в ногах силы у него нет. Сыма Тин подтащил носилки и обернулся к Сюй Бао. Тот благодарно улыбнулся, и эта странная улыбка резанула как ножом.

Перейти на страницу:

Все книги серии Нобелевская премия

Большая грудь, широкий зад
Большая грудь, широкий зад

«Большая грудь, широкий зад», главное произведение выдающегося китайского романиста наших дней Мо Яня (СЂРѕРґ. 1955), лауреата Нобелевской премии 2012 года, являет СЃРѕР±РѕР№ грандиозное летописание китайской истории двадцатого века. При всём ужасе и натурализме происходящего этот роман — яркая, изящная фреска, все персонажи которой имеют символическое значение.Творчество выдающегося китайского писателя современности Мо Яня (СЂРѕРґ. 1955) получило признание во всём мире, и в 2012 году он стал лауреатом Нобелевской премии по литературе.Это несомненно один из самых креативных и наиболее плодовитых китайских писателей, секрет успеха которого в претворении РіСЂСѓР±ого и земного в нечто утончённое, позволяющее испытать истинный восторг по прочтении его произведений.Мо Янь настолько китайский писатель, настолько воплощает в своём творчестве традиции классического китайского романа и при этом настолько умело, талантливо и органично сочетает это с современными тенденциями РјРёСЂРѕРІРѕР№ литературы, что в результате мир получил уникального романиста — уникального и в том, что касается выбора тем, и в манере претворения авторского замысла. Мо Янь мастерски владеет различными формами повествования, наполняя РёС… оригинальной образностью и вплетая в РЅРёС… пласты мифологичности, сказовости, китайского фольклора, мистики с добавлением гротеска.«Большая грудь, широкий зад» являет СЃРѕР±РѕР№ грандиозное летописание китайской истории двадцатого века. При всём ужасе и натурализме происходящего это яркая, изящная фреска, все персонажи которой имеют символическое значение.Р

Мо Янь

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы