Большая книга ужасов, 2016

Так я думала, а моя рука тем временем машинально перебирала гладенькие, глянцевые сердечки, словно тоже искала что-то особенное, не такое, как у всех. И тут под пальцами оказалось что-то шероховатое, не похожее на ощупь на все остальное. Что это, тоже сердечко такое? Я вынула его и открыла глаза.

Черное. Без окантовок и завитушек, просто черное сердечко из шероховатой бумаги.

Цыганка ахнула.

– Черное?! Откуда оно тут взялось? – Она наклонилась над коробкой, вороша ее содержимое. – Откуда… Черных… черных не было… Откуда?!

– А что это значит? У меня появится парень и погибнет? Или, может, опасность грозит мне самой?

– Нет-нет, – даже сквозь грим было видно, как она побледнела. – Ни то ни другое…

– А что тогда?

Цыганка не ответила. Захлопнув коробку, она опрометью бросилась бежать и исчезла в толпе. Только пышная юбка мелькнула.

Друзья недоуменно переглядывались.

– Ну и дела! – протянула Кремнева.

– Странно все это, – произнесла Ника. Признаюсь, я надеялась, что она, известный знаток по части мистики, тут же озвучит разгадку этой тайны. Но она молчала, думая о чем-то своем, и я не стала ее спрашивать.

Мы пошли к остановке трамвая. Народу там стояло море, а трамваи, как всегда, ходили раз в столетие. Мы, конечно, немного подождали, попутно слушая чужой разговор:

– …сбил двух человек на светофоре, летел на желтый!

– Ага, и еще такой довольный был! Выходит из машины и улыбается!

– И никто его не арестовал, так и отпустили.

– Мажоры! Деньги есть, значит, все позволено!

– Ничего, когда-нибудь за все отвечать придется.

– Не придется! От всего откупятся. Вы когда-нибудь слышали, чтобы знаменитости, которые по сцене скачут, попадали за такое в тюрьму?

– А помните, как он в прошлом году женщину избил? И тоже отвечать не пришлось!

– Придется, обязательно придется. Уж поверьте.

Я поняла, что речь идет о Лене Клубничкине, который, оказывается, не шутил о двух сбитых им старушках.

А трамвай все не приходил. Было решено идти пешком. Вот тут Стас и предложил сократить путь через Тридцатый поселок. Это есть у нас такой здоровенный жилой массив частного сектора, примыкавший где-то там вдали к моему родному девятнадцатому поселку.

Но мы наивно полагали, что Стас дорогу знает, вот и свернули на указанную им улочку.

Как известно, самые долгие и увлекательные путешествия начинаются со слов «Я знаю короткую дорогу!». Улочка оказалась кривой и извилистой, за ней последовал такой же переулок…

В общем, проблуждали мы минут сорок. За это время Стаса успели обозвать Сусаниным семь раз, Моисеем – восемь и всевозможными синонимами слова «балбес» – раз примерно пятьдесят. Но все-таки после долгого путешествия мы оказались почти у цели – увидели за крышами родные многоэтажки. Оставалось лишь дойти до конца этой улицы, а там все знакомо.

И тут мы увидели девочку лет семи, которая сидела на скамейке у забора и горько плакала.

Не сговариваясь, все остановились.

– Ты чего плачешь? – шагнул к ней Стас.

Ребенок вытер рукавом слезы и рассказал нам такое. Оказывается, соседский мальчишка Эдька подстрелил из пневматического ружья ее кота Черныша, который никого не трогал, а просто грелся на солнышке. И это на глазах у Маринки – так звали нашу новую знакомую.

– Насмерть подстрелил? – ужаснулась я.

– Нет, ранил… Мама повезла его к верете… ветеринару, – сбивалась от расстройства Маринка. – А папа пошел к ним разбираться.

Но это ничего не дало. Эдькин отец авторитетно заявил ему, что хочет воспитать сына настоящим мужчиной, затем и купил ему ружье. А кот – невелика потеря, нашли из чего проблему делать. Не первый, кстати, подстреленный его сыночком, и конечно не последний. «Не на людях же ему тренироваться!» – закончил тот свою назидательную речь. А в полиции, куда Маринкин отец обратился, спросили только, какой породы был кот, и, узнав, что беспородный, отказались заводить дело.

– Эдькин папа какой-то большой начальник, – пояснила Маринка. – Мама говорит, что ему все равно ничего не будет. А Эдька дурак!

– Я ему морду набью! – пообещал Колька.

– Не ты, а мы, – поправил Егор Рюшин, и я подумала, что на сей раз не стану читать мораль этим двум хулиганам, а может, и помогу чуток. Судя по недобро блеснувшим глазам Ники Черной, она тоже решила присоединиться к этому «мы».

В это время к нам подошла высокая худая женщина с большой корзиной, накрытой сверху платком.

– Мама! – бросилась к ней Маринка. – Ну как там Черныш?

– Прооперировали твоего Черныша, – устало улыбнулась женщина. – Жить будет. Нет-нет, не заглядывай, он спит, он после операции еще долго проспит. Вот только…

– Что?

– Операция дорого обошлась. Ветеринарная медицина – это вообще удовольствие не из дешевых. Пришлось отдать те деньги, что мы собирали тебе на компьютер. Как считаешь, правильно я сделала, или лучше было бы все-таки купить компьютер?

– Ага, а котик бы умер? – возмутилась Маринка. – Правильно ты сделала!

– А это еще кто? – мама с подозрением кивнула в нашу сторону.

– Это мои новые друзья! Они… они обещали Эдьке морду набить!

– Не морду, а лицо, – строго посмотрела на нас женщина.