Большая Охота. Разгром УПА

Нас было трое друзей. Этой дружбе завидовали многие. Никто из нас по отношению друг к другу не был способен на подлость, на предательство в любом его выражении. Нас связывало многое. Прежде всего общие интересы. Мы беспредельно были влюблены в свою работу. Так можно любить женщину, даже зная о ее недостатках и, может быть, пороках. Мы горячо спорили о ней, рисовали себе картины ее совершенствования в будущем, смутно представляя этот завтрашний день. Мы посмеивались между собой над «стариками», над их, и таких было достаточно, неумением грамотно изложить мысль, написать не «суконным», а интеллигентным и грамотным языком документ. Вот была потеха, когда Вадим Кулешов рассказывал нам с Володькой Мазуром о своем начальнике отделения, как тот, пожилой уже человек, написал на своей рабочей папке: «Папка для бaмаг». А этот начальник, был автором многочисленных чекистско-войсковых операций по уничтожению вооруженных оуновских отрядов, мастер-виртуоз чекистских комбинаций, участник боевых дел, имевший многократные поощрения за боевые дела. Его уважали все, в том числе и Вадим Кулешов, и мы, его друзья. Но это же молодость. Ну как не посмеяться! Никто из уважения к нему не мог сделать даже косвенное замечание или исправить слово бамаг» на «бумаг». Товарищи при случае просто подарили ему новую красивую кожаную папку с правильной надписью. Как-то Кулешов поздно вечером, уходя домой, обнаружил на стуле своего начальника забытое им дело по розыску руководителя вооруженного оуновского подполья Лемиша. Вряд ли имелось более секретное дело в производстве министерства. Следующим утром, когда тот начал лихорадочно шарить в сейфе, Вадим подошел к нему и положил завернутое в газету дело Лемиша в сейф, услышав тихое: «Спасибо, Вадим». Оба понимали, что если бы это дело нашла уборщица, которым комендатура платила денежные премии за подобные находки, начальник, несмотря на его заслуги, понес бы строгое наказание. Надо отдать должное коммунисту-руководителю –  он не изменил своего отношения к Вадиму, продолжая, как и раньше, делать ему замечания и «втыки» по работе за ошибки и недоработки молодого чекиста Кулешова, которых было предостаточно.

Вадим Кулешов был у нас одним из самых перспективных работников. Образованный, схватывающий буквально на лету чекистские премудрости, он мгновенно оценивал сложные ситуации и принимал, как правило, грамотные и правильные оперативные решения. Блестяще работал с агентурой. Практически за пару месяцев освоил «галичанское» наречие, на котором разговаривало большинство жителей Западной Украины. Он удивлял нас и своей памятью. Но вместе с тем, Вадим был чрезмерно самолюбив, дико упрям и совершенно не воспринимал ну никакой критики. Это было, конечно, поначалу. В отделе с ним возились, воспитывая его, как нам казалось, в нужном направлении. Через четыре года, когда Вадим был рекомендован в разведшколу в Москву, ему дали самую блистательную аттестацию, он ее заслужил. Мы радовались, когда он начал работать в разведке, а затем был направлен на работу в США.

Совершенно другим был Володька Мазур. Одного роста со мной, а значит на голову ниже Кулешова, он был его противоположностью. Мягкий, уступчивый, гибкий во всех отношениях, он ни с кем не вступал в конфликты и обладал удивительной способностью «проникать во все дырки», независимо от того, диктовалось ли это рабочей необходимостью или личными интересами. Широкий в плечах, с мощной грудью и спиной штангиста (Володя много лет занимался штангой), с крупной головой, красиво посаженной на могучие плечи, несколько витиеватой речью, он внешне напоминал молодого актера. Володя любил поэзию, многие стихи знал на память и охотно читал их товарищам. Он был душой общества, балагуром, весельчаком, великолепнейшим рассказчиком анекдотов. Володю Мазура, как и Вадима, я знал еще по Киевской спецшколе ВВС. Он был младше меня на год. Я помнил этого красивого «рогатика» 1

из второй роты (9-й класс), маршировавшего в строю вместе с другими спецшкольниками, участниками Всесоюзного парада физкультурников 1947 года. Вот почему мы сразу же подружились, увидев друг друга в МГБ. Володя после окончания средней школы, как и я, поступил на работу в систему госбезопасности и был направлен на учебу в годичную школу разведки в Ленинград 2

. Уже в звании младшего лейтенанта Мазур после окончания школы был направлен работать в Киев. Работал он результативно, был на хорошем счету у самого начальника 7-го отдела МГБ Украины полковника В. Н. Кашевского, однако в силу своей внешней броскости был вынужден уйти из этого подразделения, что кстати отвечало его тщательно скрываемому от начальства желанию. Он продолжил работу в 9-м отделе министерства, занимавшемся охраной правительства Украины.

## 1 - Так в подготовительной военной школе звали младших по классу воспитанников.

## 2 Годичная школа разведки в Ленинграде – специальное учебное заведение, готовившее сотрудников наружного наблюдения.