Большое собрание сочинений в одном томе

Я без задержки осуществил задуманное, и, судя по гробовой тишине вокруг, никто за мной не шпионил. Озираясь, я невольно сбавил шаг, чтобы взглянуть на освещенный луной величественный морской простор, открывающийся в конце улицы. Далеко за волнорезом темнел силуэт Дьяволова рифа, и, завидев его, я не мог удержаться от воспоминаний о тех ужасных легендах, которые мне порассказали за последние сутки и в которых это нагромождение черных скал рисовалось чуть ли не вратами в мир непостижимого зла и неописуемого безобразия. А потом я вдруг заметил на рифе вспышки огней. Это зрелище было настолько четким и реальным, что мою душу захлестнула волна слепого ужаса. Все мое тело напряглось, изготовившись к паническому бегству, и меня удержало на месте лишь инстинктивное чувство самосохранения и чуть ли не гипнотическое ощущение восторга. Хуже того, с куполообразной крыши «Гилман-хауса», чья громада темнела позади меня, последовала серия таких же световых вспышек, хотя и с иной частотой, которые я принял за ответные сигналы.

Сдерживая первый порыв пуститься наутек и отчетливо осознав, что сразу буду замечен, я двинулся дальше по Саут-стрит, вновь перейдя на торопливую шаркающую походку. Я шел, не отрывая взгляда от мерзкого рифа, пока он оставался виден на горизонте. Что означал этот обмен световыми сигналами, я понятия не имел: то ли это был некий диковинный ритуал, связанный с Дьяволовым рифом, то ли кто-то высадился на зловещий риф с судна. Я двинулся левее, в обход зеленеющего пятна бывшего скверика, все еще глядя на океан, поблескивающий в призрачном свете летней луны, и на вспышки загадочных маяков.

Вот тут-то мне на ум пришла самая страшная догадка, которая сломила мое самообладание и заставила меня со всех ног помчаться в южном направлении, мимо чернеющих дверных проемов и по-рыбьи вытаращенных пустых окон, вытянувшихся вдоль безлюдной кошмарной улицы. Ибо, приглядевшись внимательнее, я увидел, что темные воды между рифом и берегом вовсе не пустынны. Море кишело живыми существами, которые стаями плыли к городу; причем, рассмотрев даже на таком далеком расстоянии головы и конечности пловцов, я убедился, что это вовсе не люди, а какие-то диковинные твари неизвестной породы и непонятного происхождения.

Но не успел я в панике добежать до конца квартала, как откуда-то слева услышал топот ног и гортанные возгласы, а потом по Федерал-стрит в южном направлении прогромыхал автомобиль. В эту секунду все мои планы изменились – ибо если южное шоссе из города уже перекрыли, мне надо было срочно искать новый путь бегства из Инсмута. Я остановился и юркнул в зияющий дверной проем, радуясь, что мне повезло скрыться с освещенной луной площади, прежде чем мои преследователи запрудили параллельную улицу.

Вторая мысль была менее утешительной. Коль скоро облава устремилась в другую сторону, понятно, что они меня потеряли и просто отрезали мне возможный путь отступления. А это означало, что, скорее всего, уже все дороги из Инсмута перекрыты патрулями; ведь они не знали точно, какую дорогу я выберу. А раз так, то и бежать мне придется по пересеченной местности, вдали от проезжих дорог, но как же мне это удастся, если город со всех сторон окружала болотистая, иссеченная ручьями равнина? На мгновение мне стало дурно – и из-за полной безнадежности моего положения, и от стремительно сгустившегося рыбного смрада, который точно облаком накрыл весь квартал.

И тогда я вспомнил о заброшенной железнодорожной ветке на Раули, чья заросшая травой колея на прочной земляной насыпи тянулась в северо-западном направлении от разрушенного здания вокзала по кромке высокого русла реки. У меня теперь осталась одна лишь слабая надежда, что горожане не примут в расчет этот маршрут – ведь густые заросли вереска делали заброшенную железнодорожную ветку почти непроходимым препятствием для беглеца. Мне удалось хорошо ее разглядеть из окна гостиницы, и я хорошо себе представлял окружающий рельсы ландшафт. Ближний отрезок железнодорожного полотна, к сожалению, хорошо просматривался как со стороны шоссе на Раули, так и с верхних этажей городских зданий, хотя, возможно, если передвигаться ползком по кустам, можно было проскочить этот участок незамеченным. Во всяком случае, это был мой единственный шанс на спасение, которым мне придется воспользоваться.