Бомба для империи

Густав уселся в кресло и вперился взглядом в курьера. Ему он не предложил сесть. Это означало не только верх неприязни и неуважения, но и высшую степень гнева. И курьер об этом прекрасно знал…

– Это они… Они меня ввели в искушение… – пролепетал он, еще надеясь изменить отношение Густава к себе. Хотя бы от гнева просто к раздражению и неудовольствию.

– Они? – Густав криво усмехнулся. – Значит, не бес?

– Они. – Курьер снова нервически сглотнул – Вольдемар этот. И еще двое… Ленчик и… как его… Африканыч…

– Давай по порядку. И все сначала… – приказал Густав и приготовился слушать. Хотя для него, в общем-то, все было понятно.

– Ага, – снова судорожно сглотнул провинившийся. – Значит, так… Поначалу все шло очень хорошо. Монгол и Купец дали столько денег, сколько и обещали. Они всегда, надо сказать, держат свое слово…

– Знаю, дальше…

– Еще один человек – он просил сохранить его имя в тайне – дал три тысячи рублей серебром. «На дело революции не жалко отдать и последнее», – так заявил он. А в Казани случилась вынужденная остановка. Ведь прямого железнодорожного сообщения с Москвой у нее до сих пор нет, – словно бы нашел некоторый оправдывающий его момент курьер. – У всех городов есть, а у Казани нет.

– И ты решил по-быстрому сыграть на бирже? – не сводил с него гневного взгляда Густав.

– Да, – убито произнес курьер. – Уж очень заманчивым показалось мне предложение Вольдемара. Пятнадцать процентов за неделю… Железные гарантии… Не устоял. – Он опустил голову, только теперь начиная понимать, каким же все-таки оказался безмозглым недотепой… – На бирже у Вольдемара были свои люди: Африканыч и Ленчик. Полностью я их имен не знаю…

– А у этого Вольдемара какая фамилия? – спросил Густав.

– Не знаю! – произнес в крайнем отчаянии курьер. – Он не сказал, а я не настаивал. Теперь-то я понимаю, что в первую очередь я должен был прояснить, кто эти люди, а уж потом…

Он и правда был непроходимо туп. Все же Густав решил сказать ему, чтобы тот хоть немного понял:

– Ты не должен был прояснять, кто эти люди, ибо это совершенно неважно. Потому что ты не должен был сводить с ними знакомства и не должен был доверять им чужие деньги. Впрочем, и свои тоже… – Густав мельком посмотрел на курьера: понимает ли тот, о чем он ему говорит? Однако понимания в его глазах не обнаружилось. Страх – да, имелся. А вот понимания, что и о чем говорит ему Густав, пожалуй, не было… – А все случилось потому, что возможная выгода затмила тебе мозги.

– Виноват…

– Значит, имена у них вымышленные, – резюмировал Густав.

– Я думаю, это их прозвища…

– Меня не интересует, что ты думаешь, – сказал, как отрезал, Густав. – К тому же я очень сомневаюсь, что ты вообще умеешь думать… Ладно. Как вы познакомились с этим Вольдемаром?

– Произошло наше знакомство как-то случайно. Ну, знаете…

– Нет, не знаю, – оборвал его Густав. – Дальше…

– Вольдемар сказал, – голос курьера начал подрагивать, – что скоро поднимутся акции Березовских золотых копей. И если сейчас их купить, а когда акции поднимутся – продать, можно будет сорвать весьма неплохой куш… Африканыч, человек Вольдемара на бирже, подтвердил, что через несколько дней акции Березовских золотых рудников резко поднимутся в цене…

– Березовские рудники – это под Екатеринбургом? – спросил Густав, выказав некоторые знания относительно предмета разговора.

– Да.

– Дальше, – коротко приказал Густав.

Курьер подобострастно кивнул:

– Когда я был за Уралом, то слышал от Купца то же самое. Он как-то мельком сказал, что будет вкладываться в акции Березовских рудников. Мол, это становится выгодным предприятием и в скором времени принесет большие деньги. Это и сыграло решающую роль… И я вложился…

– «Я вложился», – зло передразнил Густав. – Ты бы вложился, если бы это были твои деньги. Но это были деньги «Центра», очень нужные нам в создавшейся ситуации. И ты рисковал не своими средствами, что было бы твоим личным делом, а средствами организации, предназначенными для проведения запланированной акции, которую ты, – Густав протянул указательный палец, указывая на курьера, – предательски сорвал…

– Виноват…

– Хватит! – едва ли не со всей силы стукнул кулаком по подлокотнику кресла Густав. Это «виноват», похоже, раздражало его более, нежели сам факт утраты денег. – Что было дальше? Говори все, до самой мельчайшей подробности, чтобы я смог составить полную картину того, как ты предал наше дело и кто тебя к этому подвигнул!

– Я не хотел…

– Именно хотел! – крикнул на курьера Густав. Он уже не мог сдерживаться. – Если бы ты не хотел, то деньги лежали бы сейчас у меня на столе! Давай рассказывай. Мне нужны подробности!

Похоже, язык у человека в полосатом дорожном костюме прилип к нёбу. Сглотнув, он заговорил:

– В-все шло поначалу х-хорошо. Мы к-купили акции, и буквально на вт-торой день они стали расти в цене. Подождав, пок-куда они достигнут максимальной стоимости, мы скинули их и п-получили большой навар. Мне п-причиталось двадцать пять ты-тысяч…

– Ты бы положил их в собственный карман, так? – зло ощерился на курьера Густав.