Бомба для монополии

Гудалл, однако, не был уверен, что ощущает этот самый комфорт. Бизнес-класс, чем бы он ни был, означал, кажется, больший проход между рядами, хотя места для ног было ничуть не больше; бесплатную выпивку, которая — поскольку платил Волкодав — все равно была бы бесплатной; и более частые визиты стюардесс. В меню значилось «мясо по-провансальски», которое оказалось куском пережаренного мяса в томатном соусе с приправами. Гудалл предпочел бы салат с ветчиной, который подавали ему на чартерных рейсах до Испанского Берега. И мятные шоколадные конфеты к кофе поразили его — совершенно как девчонке...

Для начала Паркер пытался поболтать, но к тому времени, как западное побережье Ирландии осталось позади, до него дошло, что тайнсайдец не склонен к болтовне. Он почувствовал, правда, что это не потому, что Гудалл был необщителен по натуре, но больше от его глубокой неприязни к «джентльменам», которые пытаются оказывать ему покровительство. Так что на протяжении последующих восемнадцати часов — или около того, включая короткую остановку в Майами, — они вряд ли перекинулись лишним словом, не касающимся практических проблем, вроде: «Извините» или «Кажется, моя ложка у вас под ногами».

В Белиз-Сити лед начал таять. В свое время оба бывали здесь по делам, хотя и не одновременно, могли порассказать друг другу кое-какие истории об этом странном городе горячих влажных зданий, крытых ржавым гофрированным железом, о барах и проститутках и анекдоты о тупости и общем невежестве Особого эскадрона морских пехотинцев и «зеленых беретов», которые делили с ними оборудование.

Разговор закончился утверждением Гудалла, что он никогда не откроет жестянку фасоли «Хайнц» без воспоминаний о ночи, которую он провел с одной девчонкой — «Черной, конечно, и я клянусь, ей было только шестнадцать» — в отеле «Форт Джордж».

— Фасоли? Почему? — Паркер ожидал грубой шутки.

— Почти весь урожай белизской фасоли идет к Хайнцу. Ты разве этого не знаешь?

Ко времени посадки в аэропорту Хуан Санта-Мария они были уже в таких отношениях, что показывали друг другу с восклицаниями на вулканы, мимо которых пролетали, и отпускали замечания насчет того, что Месета здорово похожа на прерию. В общем, они были готовы к тому, чтобы находиться в обществе друг друга, но во внеслужебное время — оба были нетерпимы к панибратству.

Такси, «шевроле» десятилетней давности, но в хорошем состоянии, везло их семнадцать километров через пригороды Сан-Хосе в облаке быстро оседающей пыли. Их первым впечатлением было четырехполосное асфальтовое шоссе, которое пересекало пояс барачных поселков, окружавший город. Сам Сан-Хосе оказался городом кварталов двадцатого века, расположенных квадратами, с ухоженными улицами, кое-где даже обсаженными деревьями. Множество людей кругом, оживленное дорожное движение, а бары, рестораны и содас — небольшие забегаловки — получали хороший доход, когда служащие возвращались домой из своих офисов. Расплачиваясь с таксистом возле отеля «Фортуна», они снова отметили, что воздух здесь холоднее, чем они ожидали, и что это неудивительно, ведь Сан-Хосе находится на той же высоте, что и Сноудон.

На первом этаже они разделились, направившись в отведенные им соседние комнаты.

— Э... слушай, завтра я встречаюсь с некоторыми парнями по нашим делам, знаешь? Мы можем встретиться здесь вечером, скажем, в девять часов, когда я буду знать, что мы и где мы. Так что у тебя свободный день. — Паркер вручил Гудаллу пригоршню странных на вид денег. — От Волкодава. Желаю приятно провести день.

Что он и сделал. С самого утра, после завтрака — горячих лепешек и такого кофе, какого он никогда прежде не пил, — Гудалл ухватил пару листков со стойки в фойе. Они были на английском и на испанском: «Провести день в Сан-Хосе» и «В Сан-Хосе на этой неделе».

С их помощью он исследовал широкие бульвары, нашел музей нефрита и музей золота. Оба произвели на него впечатление, особенно музей нефрита с его экспонатами, которые были подсвечены так, что полудрагоценные камни словно бы светились внутренним светом. В магазинах при обоих музеях он купил по украшению — нефритовые серьги и золотую брошь, сделанные наподобие тех, которые он видел в музеях. Хотя они были из настоящего нефрита и золота, они стоили поразительно дешево, и Гудалл надеялся, что они помогут им с Мэри снова навести мосты между собой. Он хотел бы купить что-нибудь Джеку и Бобу, что-нибудь действительно приятное, особенно Джеку, как он всегда делал, когда «парни» были еще достаточно юны, чтобы действительно восхищаться малайским ножом в кожаных ножнах или высушенной головой с Борнео.

Кроме того, когда он шел под жаркими лучами солнца через парк, полный тропических цветов и поющих птиц, он ощутил волну эйфории, почти радости — настоящая жизнь была здесь, почти в тысяче миль от Тайнсайда и той кучи дерьма, в которой он там прозябал, словно на другой планете.

— Мистер Паркер, сеньор Франко встретится с вами сейчас. Следуйте за мной, пожалуйста.