БондиАнна. В Россию с любовью

От центрального входа прямо в реку вела широкая лестница, каждая ступенька которой была украшена сотней огоньков. Само здание тоже подсвечивалось красными и жёлтыми прожекторами.

Ничего более странного и величественного я в жизни не видела!

Это было самое роскошное строение на берегу, и, наверняка, одно из самых старых.

— Наш отель построили в восемнадцатом веке, — произнёс сопровождающий, будто отвечая на мои мысли.

В лобби лежали ярко-красные ковры, а потолок был усеян «звёздами» — крошечными подвесными лампочками, которые создавали иллюзию ночного неба. Вместо дверей повсюду были большие арки, и не было никакого яркого света — лишь приглушённый и тёплый.

Разглядывая красные диваны и кресла, стоящие на красных коврах, я вспомнила, что это особенный цвет для индусов. Кажется, и женщины в Индии выходят замуж именно в красном.

В номере, куда меня проводили, тоже было много красного: узкие ковры, покрывало на кровати, декоративные подушки на креслах… При этом на потолке была синяя индийская роспись, а над кроватью висел жёлтый гобелен. Несмотря на такой взрыв красок, который — я уже поняла — абсолютно точно передавал настроение Индии, все вместе эти вещи смотрелись идеально. Будто по-другому и быть не могло. Стоя посреди этой гармоничной эклектики, я ощущала себя особой королевских кровей.

Больше всего меня впечатлила полукруглая терраса. На ней стояли клумбы с роскошными канареечными цветами, а вид, который с неё открывался, просто захватывал дух. Величественный Ганг представал во всей красе, будто соединялся с горизонтом и уходил в небо. По реке плавали лодки с туристами. Я действительно оказалась в другом мире, но…

Почему я всё время думаю об этом наглом таксисте?

Пока мы плыли через Ганг, меня не покидало странное ощущение совершённой ошибки. Сначала-то я была довольна собой и уверена, что поступила правильно. Выиграла спор и наказала недобросовестного человека. Однако в глубине сознания теснились совсем другие мысли.

Какой смысл в твоей справедливости, Аня, если злой человек стал ещё злее?

Я представила, что наш мир — это круговорот добра и зла. И все наши поступки толкают это колесо. Добрые люди становятся добрее, а злые…

А что, если самое сложное в жизни — двинуть колесо в обратную сторону? Сделать добро злому человеку.

Повернуть вспять, нарушить закономерность, которая подкрепляет этот круговорот. Если несколько человек сделают так же, злой станет добрее.

Я удивилась, насколько это простая истина, и решила, что следующие несколько дней буду помогать тем, кто меньше всего этого достоин.

Дать подаяние доброму человеку, который тут же отблагодарит, может каждый. А вот сделать добро неприятному человеку, да ещё не ожидая благодарности, в разы сложнее.

Я подумала, что это место так влияет на меня. Тут весь духовный опыт будто обретал формы, становился яснее.

Посмотрим, что ещё приготовил Варанаси.

В дверь постучали. Я открыла и радостно улыбнулась — Виктор. Обнимая его, я наконец-то почувствовала себя в безопасности.

— Пойдём гулять. — он протянул мне руку. — Варанаси — необыкновенный город. Сама увидишь.

Я хотела сказать, что уже это ощутила, но понимала, что увиденное мной по дороге в отель — только начало.

Мы гуляли по Варанаси много часов, и я никак не могла привыкнуть к такому восхитительному, а порой ужасающему контрасту. Если бы нужно было описать этот город одним словом, то я бы назвала слово «хаос». Это был настоящий калейдоскоп чувств: шумные улицы, яркие цвета, громкие торговцы, древние святыни, храмы… По легенде, Варанаси был основан самим Шивой пять тысяч лет назад.

Для индуистов Варанаси был самым почитаемым местом на свете, настоящим центром Земли. Но больше всего Варанаси был известен как город мёртвых. Виктор сказал, что вечером я пойму, почему.

Город представлял собой паутину узких, сырых, грязных улочек и переулков. Некоторые были настолько тесные, что по ним можно было пройти только пешком, даже мопед бы не проехал. Мы проходили мимо бесконечных прилавков, на которых продавались ювелирные украшения, шелка, бронзовые и медные изделия. Видя белых людей, торговцы радовались и старались приманить нас к своим товарам.

Везде ходили коровы. Идя по городу, можно было легко угодить туфлей в кучу свежего навоза.

Да уж, про коровье дерьмо Виктор не преувеличивал.