БондиАнна. В Россию с любовью

Кажется, впервые в жизни я была рада, что дедушки нет в живых. Возможно, я скоро с ним встречусь. Сейчас Алекс выбьет дверь или всё-таки найдёт розетку, и тогда я смогу задать деду все волнующие меня вопросы.

Будто в подтверждение моих мыслей из-за двери послышалось металлическое жужжание. Алекс наконец-то включил дрель.

— Давай поговорим! — Я снова попыталась воззвать к его разуму. Голос срывался, но я старалась, чтобы он звучал спокойно и мягко. — Алекс, милый, расскажи мне, что случилось? Что тебя расстроило? Ты ведь помнишь, о чём мы договаривались? Всё обсуждать. У нас нет запретных тем. Просто скажи мне…

Я и сама понимала, как неестественно звучат все эти разумные слова. Как в дурном фильме, где психолог пытается урезонить сумасшедшего маньяка. Правда, в фильмах этот приём всегда работал, а мы были в реальной жизни, и эта реальность чертовски отличалась от вымысла сценаристов.

— Сейчас я открою эту дверь и просверлю твою тонкую русскую шейку, поняла? — Было слышно, как Алекс сплюнул себе под ноги. Он стоял вплотную к двери, до моего слуха доносилось его отрывистое дыхание. Говорил он совершенно спокойно. На мгновение мне даже показалось, что он кристально трезв. Это стало последней каплей.

— Заткнись, мразь упоротая! — завизжала я, брызжа слюной. — Чтоб ты сдох, ублюдок!

Вот тебе и отличница, гордость семьи и подающая надежды студентка столичного вуза. Браво, Аня! Осталось открыть дверь и вырубить его прямым в челюсть.

Ещё мгновение, и я бы действительно бросилась на него, наплевав на здравый смысл. Тут дрель прошила тонкое дерево, и блестящее остриё выскочило прямо перед моим носом. Я отшатнулась, моментально придя в себя. Мне с ним не справиться. Он и в нормальном состоянии скрутил бы меня одной рукой, а когда не в себе — никаких шансов. Алекс рывком вытащил сверло и тут же снова принялся за дело. Дырки появлялись одна за другой, и я могла только порадоваться, что он не додумался высверлить замок. В пьяном угаре он просто тыкал и тыкал куда попало, надеясь, видимо, покрошить дерево в щепки.

А потом возьмётся за меня.

Я инстинктивно отодвинулась подальше от двери. Присела на бортик ванны. Оторванная занавеска задела спину, и я вздрогнула, подумав, что это чья-то рука. Нервы были на пределе. Паника удавкой сжала горло. На миг мне показалось, что я больше никогда не смогу сделать вдох и просто умру здесь, в этой ванной.

Интересно, Алекса это порадует? Или он расстроится, что не смог сам меня прикончить?

Муж продолжал методично сверлить дверь. Я надеялась, что ему не хватит упорства, чтобы довести начатое до конца, но с каждым новым отверстием всё более явственно понимала: рано или поздно он ворвётся сюда. Я в западне.

Может, соседи услышат и вызовут полицию?

Конечно, соседи прекрасно слышали и крики, и звуки дрели, но наверняка подумали, что симпатичный мистер Чапман просто решил повесить полочку с утра пораньше. А его очаровательная жена слегка недовольна выбранным местом. Нет, помощи ждать бессмысленно.

Когда дверь откроется, брошу в него полотенце, оттолкну и выбегу из квартиры. Он не догонит. Он на ногах-то еле стоит.

Я вспомнила, как за секунду до своего бегства из спальни уловила, что Алекс совершенно дезориентирован. Он двигался неуклюже, его шатало. Лихорадочные метания по комнате подтверждали мою догадку. Значит, у меня был шанс на спасение. Крохотный шансик, что я смогу выбраться на улицу в одном белье, босиком и без денег. Куда бежать в таком виде — решу потом.

Нащупав на сушилке полотенце, большое и пушистое, я поудобнее зажала его в руках и замерла, готовясь к атаке. Как будто собралась ловить бешеное животное. Хотя Алекс таким и был в этот момент.

Теперь я старалась не издавать ни звука. Тихо стояла, чуть выставив вперёд одну ногу и вцепившись в полотенце. Как зачарованная смотрела на остриё сверла. Мне было очень страшно. Большинство людей даже не подозревают, что бывает такой страх. Казалось, человеческий организм просто не может вынести подобный градус кошмара. Все внутренности как будто скрутились в тугой узел, меня одновременно тошнило и сковывало.

Да сломай ты уже эту чертову дверь! Я больше не могу!