БондиАнна. В Россию с любовью

Самым страшным была не угроза жизни, хотя, видит Бог, я совсем не хотела познакомиться с дрелью ближе. Главное, я чувствовала огромное разочарование. Оно плотным комом собралось где-то в районе солнечного сплетения и пульсировало. А внутри него была пустота, такая глубокая и чёрная, что мне было до жути страшно в неё заглянуть. Тело будто уже просверлили и достали что-то важное. Что-то, без чего было трудно дышать и невозможно жить. Да и зачем?

Наверное, я заслужила такое отношение. Ведь он меня любит. Я — его Анджики, его судьба, он всегда это говорил. Хоть бы это был сон! Сейчас я проснусь и забуду обо всём этом…

Я зажмурилась и изо всех сил сжала полотенце. Ничего не изменилось. Конечно, ведь это был не сон. Я прекрасно это знала.

Может, открыть эту чертову дверь и будь что будет?

Внезапно стало тихо. Эта тишина обрушилась на меня бетонной плитой. Я даже негромко кашлянула, чтобы убедиться, что не оглохла. И тут же в страхе зажала рот рукой. Паника отступила. Я ещё не понимала, что происходит, но мозг уже лихорадочно анализировал новые условия.

Алекс ушёл? Успокоился? Или задумал что-то похуже? Какие инструменты есть в кладовой?

Неизвестность пугала сильнее ревущей дрели. Я прокручивала в голове варианты побега, одновременно прислушиваясь. Мне бы только выбраться на улицу. В квартире я полностью в его власти, здесь негде спрятаться. А на улице можно попросить о помощи. Я уже сбегала раньше, значит, и сейчас смогу. Нужно только сделать первый шаг.

В квартире стояла полная тишина. Я поняла, что сойду с ума, если и дальше буду просто ждать непонятно чего.

Резко открыть дверь, бежать к выходу, а если попытается помешать — толкать изо всех сил. Резко, главное, резко и неожиданно! И бежать…

Я с трудом разжала сведённые судорогой пальцы и отбросила полотенце в ванну. Осторожно шагнула к двери, прислушалась. Тихо. Может, он ушёл? Хоть бы это было так!

Через стеклянную стену комната смотрелась, как аквариум с мутной водой. Я различала очертания дивана, горшки с пальмами из Икеи, маску африканского идола, которую мы с Алексом купили в Зимбабве. Туда мы летали в свадебное путешествие. Меня опять затрясло.

Ведь это тот же самый человек! Там, за дверью. Тот, с кем я была так счастлива.

Алекса не было видно нигде. Я ещё раз осмотрела комнату, насколько это было возможно. Если бы он вышел из квартиры, я бы услышала. Входная дверь как раз напротив моего убежища.

Мне нужно сделать всего несколько шагов!

Наша квартирка была маленькой, примерно сорок квадратных метров. Я по привычке измеряла метрами, будучи не в состоянии перевести цифры в футы. Сейчас это были сорок метров минного поля.

Что ж, лисы, насколько я знаю, прекрасно умеют ходить по минным полям, не теряя головы. И хвоста.

У меня вырвался истеричный смешок. Я глянула в зеркало. Бледное до синевы лицо и неуместно яркие рыжие волосы. Ну точно лиса в капкане. Нащупала на раковине резинку и быстро скрутила тугой пучок — не хватало ещё за что-нибудь зацепиться в самый неподходящий момент.

Больше тянуть было невозможно. Даже если Алекс притаился с дрелью наготове! Придётся как-то с этим справиться. Хотя вряд ли, он слишком пьян, чтобы хитрить и выжидать. Удивительно, как он вообще сумел найти розетку и случайно не просверлил себе руку.

За два года жизни с Алексом я научилась определять белую горячку с лёгкостью опытного врача. Обычно мне удавалось заметить приступ в самом начале и хоть как-то подготовиться. Правда, до такого ужаса, как сегодня, безумие мужа ещё никогда не доходило. Да, он напивался до беспамятства, оскорблял и унижал, сыпал угрозами. Однако чаще это были только слова. Хотя иногда эти слова ранили так, что я думала: лучше бы он меня ударил. Он прекрасно знал мои слабые места и метил в самое больное. Наверное, он понимал, что слова вроде «шлюха» и «потаскуха», хоть и ранят, всё-таки не проникают в самое сердце. Но стоило ему добавить к этим оскорблениям «русская» — и они превращались в смертельное оружие.