БондиАнна. В Россию с любовью

Надев шёлковые брюки и топ — наряжаться не хотелось, — я закрутила волосы в небрежный пучок и дошла до бара.

Посетители только начали подтягиваться. Официанты бегали, музыка играла, знакомый бармен кивнул, когда я прошла мимо стойки. Стол находился в глубине зала.

Стоило мне опуститься на диван, как рядом уже выросло ведерко с «Дом Периньоном». За соседним столиком были литовские малолетние барышни, видимо ожидавшие своего папика. Официант налил в длинный узкий бокал игристого, улыбнулся и исчез. Я осушила бокал почти залпом и почувствовала себя чуть бодрее, но всё же с нетерпением ждала, когда приедет Мичели.

А ещё я не могла перестать думать о том, что хочу открыть свой бизнес. Уже неделю я изучала всевозможные источники и статьи. И кажется, даже нашла интересную нишу…

Босса все не было. Зал постепенно заполнялся. Взглянув на часы, я поняла, что просидела за столиком почти два часа. Я потягивала шампанское и ловила себя на том, что готова прикорнуть прямо здесь на диване. Чтобы взбодриться, я поднялась на ноги и прямо возле столика стала двигаться под музыку. Для «Бурджи» это было обычным делом.

Внезапно я ощутила жар в самом что ни на есть интимном месте. Кто-то из находящихся рядом литовских нимфеток прожёг мне брюки сигаретой.

Засунуть бы её тебе…

Я уже открыла рот, чтобы высказать малолетке всё, что думаю о вреде курения, но увидела, что сидящий возле моих ног человек — вовсе не юная девица. На это явно указывала лысина, обрамлённая чёрными волосами.

Я присела, чтобы всё-таки поделиться своими соображениями о раке лёгких, но, увидев лицо сидящего мужчины, чуть не упала. Передо мной сидел ОН. Собственной персоной.

Хорошо, что присела.

Он был похож на Мефистофеля. Весь в чёрном, плотно сжатые губы, пронзительный взгляд. Я мало интересовалась политикой, живя в России, но самого известного олигарха своего времени, конечно, узнала.

Встретить этого человека в Лондоне было…

Неожиданно? Отнюдь. Он ведь именно в Лондон и сбежал. Но всё равно…

Похоже, олигарх скучал. И все нимфетки, крутящиеся около его носа, не могли развеять эту вселенскую скуку. Казалось, ему совсем не интересно смотреть на юные тела. «О чём с ними трахаться?» — всплыла в моей голове фраза из какого-то старого анекдота. Кажется, мужчина сейчас был бы рад с кем-то просто поговорить.

— Вы знаете, где только что побывала ваша сигарета? — Я многозначительно указала глазами в нужное место. — После такого вы, как честный человек, обязаны на мне жениться.

Мужчина перевёл на меня взгляд. В глазах вспыхнул интерес — они вмиг утратили всякий намёк на скуку.

— Заманчивое предложение. — он явно ждал, что я его узнаю.

— Меня зовут Анна, — протянула я руку. — Анна Чапман.

— Борис Берёза, — он пристально смотрел, ожидая моей реакции, — и учитывая инцидент, давай сразу на «ты».

— Недавно прочла книгу — «The Billionaire from Nowhere», — сообщила я серьёзно.

Олигарх заинтересованно наклонился ко мне:

— Правда? И как?

— Интересно. Я её за два дня проглотила. Автор явно ставил цель написать про Романа, но книга вышла о тебе.

— Да? До меня ещё не дошла… Дашь почитать?

Мы проговорили часа два.

Для моего нового друга, как я быстро поняла, бизнес не был любимой темой. Ему нравилось, когда говорили о нём самом. Я не скупилась на комплименты, многие из которых были искренними. Я говорила, что он в России по-прежнему человек-легенда, что люди считают его серым кардиналом, во многом определявшим политику государства. Эти слова были для олигарха как бальзам на душу.

Когда я сказала: «Вы самый известный русский в Лондоне, да и вообще на Западе, и все мои подруги мечтали бы с вами встретиться», — он скромно пожал плечами, но ничего не возразил.

Он как-то сразу почувствовал, что мне от него ничего не было нужно. Я не пыталась его соблазнить, охмурить, завлечь своими женскими чарами. Мне просто было интересно с ним говорить — это было как пройти за кулисы театра.

Абсолютно расслабившись, олигарх даже охотно рассказал, как он бежал из России, как получил политическое убежище в Англии, как его предали ближайшие друзья и многое другое.

Чуть позже мы болтали о всяких пустяках. Я сделала глоток шампанского. На меня вдруг напала какая-то разухабистая удаль.

— Слушай, а давай я буду звать тебя Веник?

Он, кажется, даже на секунду опешил. Но потом просиял:

— Ах, ну да, берёза! Веник! Это ж надо! Местные бы ни за что не догадались! Но если я Веник, Анечка, тебе придётся пойти со мной… В баню!

Я рассмеялась.

— Можно подумать, в Лондоне есть нормальные бани!

— Увы, ни одной. А представь, как это было бы забавно. Приходим мы с тобой в баню, а тебя и спрашивают: «Девушка, веник брать будете?» А ты…

— Я со своим! — последнюю фразу мы произнесли хором, рассмеявшись.

— Между прочим, меня при рождении чуть не назвали Вениамином, — сообщил он. — Так что я мог бы быть Веней.

— А стал… Беней! — хихикнула я.

— Аня и Беня! За это стоит выпить! — мы чокнулись.