Борьба и победы Иосифа Сталина

Появление делегатов во дворце Кшесинской совпало с момен­том, когда там шло заседание Второй петроградской общегород­ской конференции. Обсуждался рядовой муниципальный вопрос. Заседание прервали. И уже в 16 часов в Таврическом дворце нача­лось экстренное совещание ЦК, ПК и Военной организации боль­шевиков. Принятое решение было категоричным: выступление пу­леметчиков не поддерживать.

Стремясь не допустить нежелательной реакции со стороны Центрального исполнительного комитета Советов, совещание по­ручило Сталину дипломатическую миссию: «предотвратить рас­пространение возможных провокационных инсинуаций». Уже в 17

часов он прибыл в Центрисполком. Уведомив Бюро о решении большевиков, он категорически отверг обвинения в заговоре и в связи с неординарностью ситуации предложил комитету блок с рабочими.

Обсуждение затянулось, а ситуация на улице продолжала нака­ляться. У особняка Кшесинской, где находились ПК и ЦК больше­виков, собиралась толпа. Вскоре сюда подошло «несколько полков со знаменами и лозунгами «Вся власть Советам!». Попытки Лашевича и Кураева уговорить собравшихся разойтись потерпели про­вал. В это же время с требованием передачи власти Советам огром­ная масса народа собралась и у Таврического дворца, где совещался ЦИК. Члена ЦИК эсера Чернова схватили люди в форме матросов, требуя, «чтобы он немедленно провозгласил Советскую власть».

Пока Сталин вел переговоры с руководителями Исполкома, Зиновьев и другие руководители до поздней ночи выступали перед собравшимися, пытаясь сбить накал страстей и не допустить вос­стания, объясняя несвоевременность и опрометчивость такого шага.

Неожиданное выступление солдат и рабочих поставило руко­водство большевиков в сложную, почти безвыходную ситуацию. Казалось бы, она отвечала букве и духу революции. Выдвигаемый ими на протяжении последних месяцев лозунг «Вся власть Сове­там!», призывавший к свержению Временного правительства, об­ретал статус революционной легитимности, освященной народ­ным волеизъявлением. Однако сами «вожди» Советов, повязанные с правительством круговой порукой Февраля, устранения Времен­ного правительства не желали. Ворон ворону глаз не выклюет — власть и так находилась в одних руках.

Конечно, встретив сопротивление руководства Советов, боль­шевики могли переориентировать спонтанное выступление сол­дат и матросов на вооруженное восстание, но, несмотря на знаме­нитое и эффектное заявление Ленина о готовности его партии взять власть, большевики не могли пойти на такую меру. Взять власть, не имея надежных союзников, означало в скором будущем потерять ее; временная победа стала бы пирровой.

В этот период большевики действительно не хотели форсирова­ния событий, они не стремились к единоличному захвату власти. Они отдавали себе трезвый отчет в том, что их противники, обла­давшие еще достаточной силой, сразу же обвинили бы их в насиль­ственном свержении законного правительства и, опираясь на ар­мию, смели бы большевиков. В существующей обстановке удер­жать власть «в одиночку» не представлялось возможным.

Но было еще одно обстоятельство. Как и все участники реаль­ных процессов того периода, большевики еще не утратили иллю­зий революционного романтизма. Они действительно рассматри­вали членов левых партий как союзников. Неудобных, но реаль­ных, как и они сами, участвовавших в борьбе с самодержавием, прошедших те же царские тюрьмы и ссылки. И как ни были силь­ны идейные противоречия между большевиками, с одной сторо­ны, и меньшевистско-эсеровской коалицией — с другой, они еще не превратились в антагонистические.

Заседание ЦК большевиков продолжалось всю ночь. Мнения разошлись. К утру было принято решение: продолжить перегово­ры с Центрисполкомом, а спонтанный порыв революционных сол­дат и рабочих перевести в русло «мирной демонстрации под лозун­гом: «Вся власть Советам!» Утром 4 июля с балкона особняка Кшесинской перед собравшимися у штаба большевиков выступил Ленин. Затем делегация от рабочих Петрограда — 90 делегатов от 54 заводов — отправилась в Центральный исполком Советов, где вручила требование о немедленном взятии власти Советами, за­ключении демократического мира и передаче земли крестьянам. Однако ЦИК Советов упорно отказывался от предлагаемой воз­можности обретения всей полноты власти.

К 10 часам вечера 4 июля «для защиты Таврического дворца от большевиков» ЦИК вызвал солдат верного правительству Волын­ского полка. Провал июньского наступления создал не только опасность политического переворота в столице, но и реальную уг­розу сдачи фронта. Эти два главных вопроса стали предметом обсу­ждения Центрисполкомом. Заседание шло, не прерываясь. Был сделан резкий крен вправо.