Борьба и победы Иосифа Сталина

С начала лета 1918 года Иосиф Сталин постоянно пребывал в эпицентре событий Гражданской войны. Там, где непосредствен­но решалась судьба Советской власти. Он отправился из Москвы 4 июля специальным поездом. Состав продвигался с частыми оста­новками. Начальники станций жаловались, что рельсы разобраны казаками. Из Козлова Сталин телеграфировал Ленину

«Обяжите Шляпникова (наркома труда. — К. Р.) выехать немед­ленно и взять с собой путейских инженеров, а также дельных рабо­чих для исправления линии Хасавюрт — Петровск и постройки ветви Кизляр — Брянская. Без этого своевременная доставка хлеба по назначению немыслима... Дайте специальный приказ организа­ции торгового флота на Волге и Каспии о беспрекословном испол­нении моих распоряжений. Копию за номером пришлите мне в Царицын».

Утром 6 июня, звякнув сцепками вагонов, бронепоезд Сталина замер тяжелой громадой на пристанционных путях, рядом с ма­леньким, обшарпанным, грязно-белым зданием Царицынского вокзала. С приземистых платформ бронепоезда два броневика ус­тавили в небо курносые дула пулеметов, щетинились стволы пу­шек, растопырили по сторонам крылья аэропланы. В блиндиро­ванных вагонах поезд привез аппараты связи, деньги и отборные отряды из 450 латышских стрелков и рабочих-красногвардейцев.

Царицын расположился на правом берегу Волги в скрещении трех железнодорожных магистралей и водного пути. В этом глав­ном транспортном центре, связывающем промышленные города России с Северным Кавказом, насчитывалось свыше 200 тысяч жи­телей. Для постороннего взгляда обстановка в городе могла пока­заться почти идиллической. На базарах велась бойкая торговля, в витринах магазинов лежали продукты и белый хлеб. Правда, из-за спекулянтских цен этой роскошью не могли пользоваться рабочие. Зато с раннего утра и до позднего вечера в ресторанах и трактирах, рассуждая о скором падении большевиков, собиралась «прилич­ная» публика. В городе сохранилась даже городская дума.

Сталин быстро разобрался в ситуации. В письме Ленину от 7 июня он пишет: «В Царицыне застал неразбериху во всех сферах хозяйственной жизни... Транспорт разрушен. Антисоветчики всех мастей и расцветок, спекулянты не чувствуют железной руки Со­ветской власти, воруют как могут, прожигают жизнь в кабаках и со дня на день готовятся встретить вступление в город белогвардей­цев. В Царицыне явно действует подпольная белогвардейская орга­низация, готовящаяся в момент наступления белогвардейских час­тей на город нанести удар Красной Армии».

Вооруженный мятеж разрастался в соседней от Царицына об­ласти Войска Донского. Во главе его стал генерал Краснов, избран­ный 17 мая «Кругом спасения Дона» атаманом. Разгромленный красными отрядами еще в 1917 году под Гатчиной и попавший в плен к красным генерал был освобожден «Советской властью под честное слово». Но, быстро забыв свои обещания, сейчас он сплачи­вал вокруг себя части казачьих территорий.

Царицынская дума первая почувствовала твердость руки пра­вительственного наркома — 6 июня ее распустили. В городе было объявлено военное положение: воспрещались уличные скопления и митинги, ношение оружия без разрешения, введен комендант­ский час и объявлена мобилизация населения на строительство ук­реплений. 8-го числа, выступив на заседании городского Совета, он ввел в городе твердые цены на хлеб. Накануне царицынский теле­граф передал сообщение Сталина: «Вне очереди. 7 июня 8 ч. 13 м.

Военная. Москва. Кремль. Ленину. «Добился введения карточной системы в Царицыне. Того же надо добиться в Астрахани и Сара­тове, иначе через эти клапаны спекуляции утечет весь хлеб».

Положение наркома было сложным. Неисполнение приказов Москвы по отправке хлеба местные партийцы объясняли полной разрухой железнодорожного транспорта: отсутствием вагонов и паровозов. Сталин приступил к действию без проволочек. Назна­чив «специальных комиссаров», он «нашел» паровозы, о существо­вании которых местные власти даже не подозревали.

В той же телеграмме он сообщал: «В день можно пустить по ли­нии Царицын — Поворотино — Балашов — Козлов — Рязань — Москва восемь и более маршрутных поездов. Сейчас занят накоп­лением поездов в Царицыне. Через неделю... пустим сразу около миллиона пудов (хлеба) со специальными сопровождающими».

Хлеб на Юге был. И «традиционный» способ получить его мог состоять в том, чтобы, скомплектовав мощные продотряды, вычис­тить крестьянские амбары от хлебных «излишков». Так делали многие. Однако Сталин не планировал проводить конфискацию. Практика его деятельности стала совершенно иной.

Поздно ночью 9 июня он телеграфировал в Кремль: «На немед­ленную заготовку и отправку в Москву десяти миллионов пудов хлеба и десяти тысяч голов скота необходимо прислать в распоря­жение Чокпрода 75 миллионов деньгами, по возможности мелки­ми купюрами, и разных товаров миллионов 35...»