Борис Сичкин: Я – Буба Касторский

Необходимые формальности для получения гонорара. За кулисами «Звездной пурги». Москва, 2000

Москва слушала Сичкина! Вся страна слушала радио “Шансон”!

“…Я родился в море, в году, когда был голод. Числа не помню!” – импровизировал перед микрофоном артист.

Только он один мог одинаково великолепно выступать и перед тысячной аудиторией, и перед двадцатью гостями, и даже передо мной и моей подругой в номере гостиницы “Украина”, где мы жили во время фестиваля.

Он великолепно относился к людям вообще. Я помню, директор Киркорова Непомнящий, увидав, как я сердечно здороваюсь с жителями Брайтон-Бич, удивленно поднял брови. “Никогда не делай этого”, – сказал он. “Почему?” – в свою очередь удивилась я. “Кто ты и кто они!” – был ответ. “А кто я?” – спросила я. Приговор был безжалостным: “Звездой с такой жизненной позицией ты никогда не станешь!”

Как ни странно, все по-настоящему одаренные люди (слово “талантливые” вызывает во мне отторжение), с которыми я имела счастье быть знакома, также не поняли бы позиции господина Непомнящего. Например, один из ближайших друзей Бори – знаменитый спортсмен киевлянин Валерик Таборовский, а другой – никому неизвестный мастер на все руки Борис Шмагин из Бобруйска. Никогда не забуду пятидесятилетие Таборовского, на котором люди падали от смеха под стол. “Валера, – говорил Сичкин. – Если у тебя нет денег, звони мне, будем искать вместе”.

Когда я со своим топографическим скудоумием пыталась выучиться водить автомобиль и вместо “вправо” взяла “влево” и еще задела пару машин, Борис предложил пересчитывать жителей Нью-Йорка после каждой моей удачной поездки. А когда в первый день моей работы в госпитале я немножко перепутала медикаменты, то тут мой брат Игорь получил предложение от Сичкина пересчитывать в конце смены моих выживших пациентов…

…Борис Сичкин не помнил зла, он лечил смехом и врагов, и друзей».

«Мы смеемся, чтобы не сойти с ума»

Через несколько дней после похорон Бориса Сичкина по просьбе «Экспресс газеты» ее нью-йоркский корреспондент Алекс Сингал записал большое интервью с сыном артиста Емельяном Сичкиным. Сегодня этот материал перед вами.

«– Емельян, после выхода фильма “Неуловимые мстители” папа, наверное, стал одним из самых популярных артистов в стране?

Емельян Сичкин

– Так и было. Но это не дало ему никаких званий, привилегий. Все это, наверное, оттого, что папа так ни разу и не сыграл какого-нибудь Ленина… Помню смешной момент. Как-то после концерта к папе подошла 90-летняя старушка, обняла его и говорит: “Вы кумир моего детства!” Кстати, после роли Бубы никто не сомневался, что отец – коренной одессит.

– Скажите, как складывалась ваша с папой жизнь в Америке?

– Мы уехали в 1979 году. Сначала – в Италию, потом уже попали в Нью-Йорк. С отцом было всегда очень весело, он легко переносил перемену мест и особо не ностальгировал. В Америке папа ни разу ничем другим, кроме своей профессиональной деятельности, не занимался. Интересно, как он попал в Голливуд. Тогда на

Емельян Сичкин р_0ЛЬ

Брежнева пригласили уже живущего там

Олега Видова, этого красивого блондина, который похож на Брежнева, как Брежнев – на Софи Лорен. Американцам на это было наплевать: главное, что он русский.

Обложка американского диска оперы Емельяна Сичкина «Ромео и Джульетта»

Но Видов, отказавшись от денег, пришел к режиссеру картины и сказал: “Есть человек, который сыграет Брежнева, и равных ему не будет”. Потом уже к папе в Нью-Йорк прилетал лично знакомиться Оливер Стоун, который снимал фильм “Никсон”.

Американцы даже пошли на то, что разрешили отцу на съемочной площадке работать с переводчиком. Языка он не знал, да и потом так и не выучил. Самое сложное для него было заучить текст на английском, но и с этим он справился. Всего Борис Сичкин снялся в четырех американских фильмах.

– В последние дни своей жизни папа был занят в каких-нибудь фильмах?