Борисов-Мусатов

Уже во втором номере «Весов» промелькнула его фамилия: в разделе «Хроника» после подробного сообщения о вечере «нового искусства» в Саратове (более тысячи собравшихся мусатовских земляков были в восторге от прочитанных Бальмонтом «Завета бытия» и перевода «Колоколов» Эдгара По) — сообщалось о выходе альманаха «Северные цветы» с обложкой В. Борисова-Мусатова. Брюсов и его молодой сотрудник Андрей Белый благоволили к нему явно! В следующем, третьем номере после заметки Александра Блока о выставке нового общества художников в Петербурге — шла статья за подписью «А-ский» о выставке МТХ в Москве. Перо критика ткнуло в давно уже наболевшее в Мусатове: «Московскому Товариществу художников трудно не сочувствовать. Люди хотят идти вперед, говорить новые слова. Чего им недостает — это сознательного отношения к миру, широкого духовного кругозора… Едва ли это не причина, что многие из „товарищей“ замкнулись в узкотехнические задачи, а другие довольствуются переводом мюнхенских и иных импрессионистов на русский язык… Лишь немногие самоцветны и самоценны… К таким принадлежит Борисов-Мусатов. Своеобразный мягкий колорит… В Петербурге он был еще представлен едва ли не своей лучшей вещью — „Водоемом“ (в Москве она была выставлена в прошлом году). Художник выходит на путь заслуженной известности».

Вскоре такие отзывы доведут Мусатова до горького признания в одном из писем, что все силы и время, потраченные им на дела МТХ — «все это даром»: «Я теперь только опомнился, что поступаю глупо. Надо работать и больше ничего». Махнуть рукой на этих порой враждебно настроенных «жалких, закоснелых людей». Ведь теперь он видит отчетливо: «…Жизнь идет вперед. Требует новых форм. Новых людей. И потому надо работать только для искусства, только в нем». Больше не хочет он распылять энергию на организацию выставок: «Лучше всего быть экспонентом. Птица вольная. Где зеленые ветви, там и сел».

В статье о выставках Союза русских художников и МТХ в Петербурге «Весы» подметили похожесть их одна на другую. Разве что Товарищество выделялось тем, что «все окутано какой-то паутиной и газом… большинство художников стараются говорить шепотом и намеками»: Павел Кузнецов, В. Замирайло, П. Уткин… «Старание выдержать общий тон порою делает их вялыми, но они всегда интимны, и среди них даже В. Мусатов — кажется реалистом, как между настоящими реалистами „Союза“, вроде размашистого и кипучего Малявина, сухого, прозаичного, но сверкающего И. Грабаря, несколько тяжеловатого Юона, растрепанного, черного К. Коровина — он кажется легким и воздушным и не менее стильным, чем К. Сомов и А. Бенуа…»

Сообщат вскоре «Весы» и об успехе мусатовской выставки у Пауля Кассирера в Германии, и тут его, к возрастающей досаде, опять сравнят с Сомовым!..

Брюсов хотел сделать все, чтобы «Весы» отличались изысканной полиграфией, были оформлены художниками самого утонченного «стиля». В состоявшемся важном разговоре Мусатов, конечно, сказал Валерию Яковлевичу, с каким удовольствием перелистывал его журнал, начиная с самого первого номера. Так непохоже на обычные «толстые журналы», от которых скулы сводит, да и от питерского «Мира искусства» грех им тут в Москве отставать — те явно выдыхаются… Уже ведь благодаря «Весам» многие художники оживились, и первым из «мирискусников» пожелал сотрудничать Бакст. Очень нравятся Брюсову Феофилактов и Якунчикова… И вот теперь, почти на исходе первого года издания журнала, сам вдохновитель «Весов» предлагал Мусатову сотрудничество. Для развертывания графической фантазии ему предоставлялся целый номер! Это был, можно сказать, долгожданный подарок судьбы, и к исполнению заказа он приступит не мешкая…

Небезынтересно представить, как шла его работа. И сам результат ее заслуживает того, чтобы вглядеться как следует! Ведь № 2 «Весов» за будущий 1905 год окажется единственным за всю жизнь Мусатова «зданием», полностью ему предоставленным, пусть — бумажным, а не каменным «палаццо», пусть не как живописцу — как графику. Это будет единственный случай, когда он покажет себя «мастером ансамбля», а заодно — вдумчивым читателем, стоящим «с веком наравне», чем еще больше укрепит авторитет своего имени в глазах самой высокотребовательной части российской культурной элиты. Но если бы только это!.. Взятая в руки спустя многие десятилетия, эта книжка «Весов» вдруг начинает рассказывать нам — деталями оформления, символикой виньеток и заставок — о многом сокровенном и таком «мусатовском»!..