Бородинское поле

- А-а-а! Заметили, крысы, забегали!.. - И затем, через несколько минут, освобождая самолет от смертоносного груза, продолжал в безумном азарте вопить: - Принимайте подарки - апельсины, мандарины и прочие фрукты от Дэвида Куни и Виктора Раймона!.. Жрите, наслаждайтесь, давитесь, подыхайте!..

Крик штурмана раздражал Виктора: он не любил шумового оформления чего бы то ни было; он предпочитал делать дело буднично, без эмоций, как повседневную необходимость. Он не хотел представить себе, что в эти минуты происходило там, на земле, на рисовом поле. Виктор предпочитал не думать об этом: он делал разворот, сбавляя высоту, чтоб сбросить фугасные бомбы точно на цель - ирригационную дамбу. Она должна быть разрушена - вот и все. Зачем - он не знал и не задавал себе такого вопроса. Приказ есть приказ, и в штабе знают, какую опасность для США представляет этот еле заметный с высоты земляной вал, к которому прильнуло зеркало воды, похожее на небольшой осколок. Самолет слегка вздрогнул, и Виктор понял, что это оторвались две фугасные бомбы. Виктор не смотрит вниз - его это не интересует. Наплевать, попали бомбы в цель или нет: он свое отработал, и теперь можно набирать высоту и ложиться на обратный курс.

Внизу блестит серпантиновая лента реки, игриво извивается на солнце, точно нежится. На ней видны две точки, на самой середине. И чем ближе река, тем крупнее точки. Теперь уже несомненно - плывут сампаны. Однако эти вьетконговцы обнаглели: среди бела дня плывут! Это явный вызов. Такого Виктор не может стерпеть. Он никому не позволял еще насмехаться над собой. А эти явно насмехаются. Ну пусть ночью - там другое дело. Впрочем, и ночью самолеты утюжат реку, осветив ее ракетами, подвешенными на парашютах. А эти днем плывут, нахалы.

Куни словно проник в его мысли. Вопит:

- На реке сампаны! Давай искупаем коммунистов! Сами просятся на пулеметы. Душно им. Жаждут искупаться!..

Ну что ж, это можно: прошить сампан пулеметной строчкой не составляет большого труда. Только нужно вместе с Дэсмондом Рили. Его машина идет следом.

- Дэси, видишь на реке сампаны? - сказал Виктор в микрофон.

- Отлично вижу. Я тебя понял, Виктор, - ответил командир второго самолета. - Отличная цель!

- Моя первая, твоя вторая, Дэси, - распределил Виктор и направил самолет на сампаны.

…Это произошло прежде, чем самолеты открыли огонь. Головная машина получила такой удар, какого Раймону никогда раньше не приходилось ощущать. Он полетел вверх вместе с креслом.

Потом кресло отделилось и пошло вниз, а он как бы повис в воздухе. Внизу, над зелено-багряным ковром, сквозь клубы черного дыма пробивались языки пламени: это догорали останки его самолета. Серебристая лента реки удалялась в сторону, а снизу на него надвигался зеленый океан джунглей. Виктор начал быстрым взглядом обшаривать небо. Он нашел тех, кого искал: совсем недалеко от него, чуть повыше, спускался на парашюте Дэвид Куни. В стороне и еще выше, как испуганный ястреб, метался самолет Дэсмонда Рили. Виктор догадался, что Дэси уже сообщил на базу о происшедшем, и в скором времени сюда прилетит спасательный вертолет.

Джунгли надвигались стремительно и зловеще, и сейчас Виктор желал одного: только бы не удалиться от Дэвида Куни -вдвоем все-таки сподручнее. Штурман что-то кричит ему, только не разберешь что. Кажется, спрашивает, не ранен ли.

- О'кей! - на всякий случай прокричал в ответ Виктор и тут же сообразил, как нелеп его ответ: ничего себе "о'кей"!

Падая в джунгли, он заслонил лицо руками и закрыл глаза, тревожно подумав: только бы не повиснуть на дереве. Ветки мягко зашуршали по одежде и притормозили падение. Носки коснулись чего-то мягкого, пружинистого. Он ухватился руками за ветки и устоял на ногах. Стропы парашюта были слегка натянуты, погашенный купол лежал вверху на ветках. Виктор хорошо помнил инструкцию: прежде всего освободиться от парашюта. Это не потребовало особого труда. Теперь проверить, все ли на месте: прежде всего - два миниатюрных передатчика и радиомаяк. Да, они исправны, и маяк уже посылает сигналы в эфир. Это ориентир для спасательных вертолетов. На них вся надежда. Он знает - некоторых летчиков удалось спасти от плена. Знает и то, что многие летчики, сбитые патриотами Вьетнама, захвачены в плен. Что ж, плен так плен, это еще не наихудший вариант. Считай, что им повезло - а ведь могли бы разделить судьбу Хоринга и Сиделя. "Да, Виктор, ты родился в сорочке. Куни - тоже".