Босяки и комиссары

Когда весь порошок закончился и я выключил станок, было уже около 11 часов вечера. За 8 часов работы я получил почти 230 тысяч готовых красивых таблеток, хотя цифра эта условна. Поскольку счетчика на станке не было, товар приходилось отмерять на вес. Подсчитав, сколько должны весить 10 000 таблеток, я упаковывал такую порцию в отдельный пластиковый пакет, их у меня набралось 23 штуки. Все эти пакеты я сложил в большой спортивный баул, который в итоге еле застегнулся, и спрятал его напротив гаража в старом сарае, заваленном всяким металлическим хламом. Место это я приглядел еще раньше. Конечно, оно было не самое надежное, но, судя по следам, туда уже несколько лет никто не заходил, и вряд ли кто полезет в ближайшие дни.

Закончив со всем, я вызвал по телефону такси и вернулся к своему «мерседесу». Почти сразу, как только я тронулся, увидел позади знакомую машину и подумал, что мои соглядатаи, наверное, все изнервничались, пока меня не было. Но теперь мне бояться было уже нечего, и я не торопясь направился на дачу. Пусть видят, что я не пытаюсь никуда бежать и прятаться, и думают, что до этого случайно меня потеряли. Все равно уже не выяснят, чем я занимался.

Отоспавшись после трудного дня, я принялся в доме за генеральную уборку. Вымыл всю химическую посуду, полы, протер мебель, чтобы нигде осталось следов химикатов и экстази, и расставил всю свою утварь так, будто ей и не пользовались. После обеда я закрыл дом и поехал в город. По дороге опять появлялись знакомые машины, но я на них особого внимания уже не обращал. Поставил «мерседес» на обычное место на стоянке, заглянул на часок в квартиру привести себя в порядок, и к вечеру уже был в поезде в Таллин. Еще когда я разбирался утром на даче, мне позвонил Лемба и сказал, что русские, которые хотели со мной поговорить, теперь снова к ним прибыли. И если я смогу вернуться, они меня подождут.

Все это по-прежнему выглядело довольно странно. Было непонятно, зачем меня предупреждали о встрече в Москве и почему так и не захотели увидеться, да и вообще, оставалось загадкой, что это вообще за люди. Но если получилось так, что они сами в итоге приехали в Таллин, это было все же лучше. По крайней мере, нас представят друг другу общие знакомые, и можно будет не опасаться подвоха или обмана. С Лембой мы были старыми приятелями и, я думал, он не стал бы делать мне гадости, тем более что теперь у нас начинался новый хороший проект.

Глава XIX. Смотрины в Петербурге

В Таллине «общаковские», которым я сообщил о приезде, вечером позвали на встречу в уже знакомое мне казино Тарассова. Там в его апартаментах ждал здоровый русский парень лет тридцати пяти весьма угрожающего бандитского вида. Впрочем, говорил он со мной вежливо, сообщив, что послан с приглашением от людей в России, которые бы хотели со мной работать. Кто эти люди, парень объяснить отказался под тем предлогом, что пока они сами меня не увидят и не договорятся, не хотели бы называть себя из соображений безопасности. Ведь дело идет о торговле наркотиками. Но его начальники, как передал их слова парень, готовы закупать мой экстази и обеспечивать мне всяческую помощь и защиту, если мы, конечно, договоримся.

Вести переговоры надо было в Петербурге, и парень сказал, что может отвезти меня туда в любое время. А чтобы я не беспокоился, со мной отправится один из людей Тарассова, тоже эстонец, который будет находиться при мне вроде как гарант моей безопасности.

Все это было, конечно, не совсем то, что я ожидал от этой встречи. Все-таки эти загадочные люди из России, получалось, сами приезжать не хотят, а прислали за мной какого-то бандита не самого высокого уровня. Сразу понятно, как они себя позиционируют — что они хозяева жизни, а я вроде как более-менее дельный работник, которого они могли бы нанять. При этом и люди Тарассова, включая Лембу, с которыми у нас вроде как уже было заключено соглашение о сотрудничестве, с гонцом из Петербурга говорили вежливо. И никто из них даже слова не сказал, с чего вдруг тот собрался увозить неизвестно куда их человека, каким, собственно, я уже и был. Решение, соглашаться ли мне ехать в Петербург или нет, было только моим. В общем, получалось, что для «общаковских» люди из Петербурга, что хотели со мной поговорить, были вроде как старшими товарищами, более сильными и могущественными, с которыми те вынуждены считаться. Так что мне оставалось только согласиться отправиться в Петербург. Ведь если бы я отказался, проблемы были бы и у меня, и у «общаковских», и они бы тут уже вряд ли мне помогли. А так, может, что выгорит.