Босиком по краю моря

На это письмо ответ она получила молниеносно. «Иногда карьерный энтузиазм граничит с глупостью. Но я тебе свои мозги не вставлю», – было в нем написано. Впрочем, ниже была строка: «Если что-то понадобится – объявись, не валяй дуру!» Подписи не было.

Пчелинцева улыбнулась – Корольков не был злопамятным и, похоже, умел дружить.

Второе письмо она написала Суржикову. Собственно, ничего особенно нового сообщить она не могла. Но почему-то Жене захотелось подробно описать все, что происходило последние два дня. И еще хотелось, чтобы Вадим Леонидович прочувствовал ту балтийскую атмосферу, которая здесь царила. Женя понимала, что никто ее не поймет так, как бывший преподаватель. (Родители в ответ на ее первое подробное письмо из Дивноморска прислали четыре страницы предостережений и опасений, что морской климат коварен). Поэтому письмо Суржикову она начала издалека, подробно описав все, включая пеший путь от остановки до «усадьбы». Пока она писала, вдруг подумала, что отсюда, из Дивноморска, люди, оставшиеся в Москве, вдруг стали видеться «плоскими», как бы одномерными. Из всего многообразия черт остались либо только достоинства, либо одни недостатки. Так, Суржиков вдруг показался исключительно положительным и даже милым. Поэтому и письмо было таким подробным, тщательным, почти родственным. Ему в заключение она написала: «А вообще-то я вас жду здесь. Вы места эти знаете прекрасно, покажете мне их, расскажете о них. Вы были правы, Дивноморск – дивный город. И я очень хотела бы, чтобы вы приехали сюда хоть на несколько дней!»

Когда письмо уже ушло, Женя в расстройстве прикусила губу. «Я переборщила, – подумала она, – уж больно личное письмо получилось». Но было уже поздно.

В первый рабочий день время пролетело быстро – коллеги оживились при появлении нового человека, сыпались шутки, все обменивались воспоминаниями, как впервые сюда попали. Потом Жене рассказывали, как обстоят дела с обедами, во сколько идет самый свободный автобус, где можно погулять, если выдалась свободная минута.

– Таких минут нет, как вы понимаете, – уточнила Алена Кудрявцева, смеясь, – но стараемся их выкраивать. А еще отсюда можно съездить на море. Всего две остановки. Длинные, правда, но довезут прямо до поселка, до дюн. Там пройти метров десять – и на берегу.

– Ох, как здорово! – обрадовалась Женя. – Я после работы соберусь.

– Вы же пока в городе живете? Вы еще не перебрались сюда? – спросила Кудрявцева.

– Нет, я думаю, может, и остаться в городе? Если это не будет проблемно для организации?

– Бояров приедет, с ним лучше обсудить. Но так бывает, что надо задержаться. А автобусы ночью не ходят.

– Вроде обещали, «шаттл» будет ходить. От нас и до Центрального вокзала. Было бы удобно, – присоединился к беседе Павлов.

– Да, обещали. Народу вон сколько работает. После окончания рабочего дня на остановке темно от людей будет, – хмыкнула Инна Логинова.

Пчелинцева залюбовалась ее рыжими волосами. Инна вообще была эффектной – яркой, зеленоглазой, с ямочками на щеке. «Она симпатичнее, чем эта самая Новикова, которая из-за романа уволилась!» – подумала Женя.

Тем временем в комнату пришла Ира Матвеева, которая встречала Женю на вокзале, потом подошли сотрудники с третьего этажа, и стало совсем шумно. Никто не работал. Курили в открытые настежь окна, щелкали кофеваркой, разворачивали пакеты с бутербродами.

– То есть у вас есть где перекусить? – спросила Пчелинцева Антона Хвостова. Его рабочее место находилось ближе всего.

– Есть кафешка в Ореховом, немного в сторону от дороги. Там еще пруд. Приличные обеды, булки там всякие, ну и кофе. Посидеть, выпить тоже можно.

– Ясно, зимой не находишься, – резюмировала Женя.

– Ну, обещали же столовую сделать у нас. Правда, для этого флигель надо переоборудовать, а ремонт только начали. Поэтому ждать придется месяца два-три.

– Ну, если бы руководство поторопило, может, побыстрей бы сделали. Все-таки это касается сотрудников, их здоровья, – возразила Пчелинцева.

– Начальство пока в поездках, – хмыкнул Саша Павлов.

– Тоже имеет право, – одернула его Кудрявцева и протянула Жене тарелочку с бутербродом и печеньем. – Вот, кофейку выпейте, а потом обедать пойдем, и мы вам кафе Ореховое покажем.