Босиком по пеплу. Книга 3

И неважно, что было в голове у моего бывшего мужа, когда он с надменно каменным выражением лица произнес «я развожусь с тобой» — временное помутнение разума или банальное желание унизить, наказать меня за чрезмерную эмоциональность, что должна быть чужда королеве… Я не прощу его! Ни-ко-гда.

Все эти четыре месяца я отчаянно винила себя в своем неуместном поведении, проявленном во время теракта. Но вчера, побывав на помолке Рана и Вирджинии, я осознала: Амиран противоречит сам себе. Отвечает на мой поцелуй так, словно я единственный источник кислорода на глубине в двадцать метров, и в то же время, разводится со мной на глазах у десятков камер, не брезгуя опозорить себя, меня, мою семью и отца. Не гнушаясь выставить меня — свою первую жену и дочь шейха, как вероломно пробравшуюся на банкет дворнягу, в которую можно прилюдно бросить камнем.

Это уже за гранью. Это не поведение мужчины, которого я любила всем сердцем.

Я не понимаю тебя, Амиран. Но если все сказанное тобой вчера — правда, то я отпускаю тебя, вычеркиваю из жизни. Не факт, что получится сделать это также легко, как тебе, в этом мне не повторить твоего триумфального успеха.  Гордость не позволит мне искать с тобой новых встреч.

Но стоит моему сердцу обрести ледяной коркой, как броню его начинают терзать ряд новых противоречий и введенных Амираном правил, о которых я узнаю на следующий день.

— Госпожа, — обращается ко мне новый начальник службы безопасности, бегло представившись. — С этого дня вам позволены перемещения по Асаду. С минимальным отрядом секьюрити.

Я благосклонно киваю, вглядываясь в лицо нового бодигарда. Не знаю, радоваться ли мне обретенной свободе или плакать по поводу того факта, что Рану глубоко плевать на меня, если он ослабил охрану и снял запрет на передвижения.

С тобой безопасно, да? Чего теперь стоят твои слова?  

Ничего не стоят. Ведь тебя рядом нет. 

А, значит, нет и никакой опасности, оправданий его поведению, и причин, о которых я не знаю. 

Однако ценность уведомления секьюрити в первый же день моего «свободного» путешествия в ближайший торговый центр, приравнивается к нулю. Не успев толком вдохнуть кислорода за пределами своей крепости, я замечаю сопровождающих нас с Дайан «гражданских» и «просто прохожих», явно полагающих, что им удается сохранить инкогнито.

Наивные.  За годы жизни «под колпаком» я прекрасно научилась распознавать своих телохранителей. И с уверенностью могу сказать, что такого количества блюстителей моего спокойствия я не насчитывала даже после покушения на строительной площадке центра.

А это значит, что цирк продолжается. Амиран усилил охрану…, но очень хочет, чтобы я думала иначе.

Что-то не так.

Я же знаю это, всем нутром чувствую. Но почему он не сказал мне, хотя бы не намекнул на правду, пока мы были наедине? Возможно, Амирана шантажируют. Хотя такое даже представить трудно. К тому же, развод со мной никакой шантаж не оправдывает — слишком искренне он оборвал оставшуюся хрупкую нить между нами.

В этот же вечер, я уделяю час времени тому, что поочередно засовываю все рубашки Мира в камин. С нездоровым удовлетворением смотрю на то, насколько стремительно их пожирает адское бушующее пламя.

Вот так, сильнее. В труху их, в пепел. Чтоб я больше даже не думала надевать их: скучая, тоскуя, вспоминая запах и текстуру его кожи… Чтобы ничего не осталось от Амирана здесь, ни одного явного напоминания.

Хочу скорее переехать к родителям или снять для себя апартаменты недалеко от редакции, но мне, конечно же, этого не позволят, пока не закончится срок идда.

Как типичной женщине, которой буквально вчера разбили сердце, мне как можно скорее хочется начать «новую жизнь» — без бывшего мужа. Возможно даже, попробовать общаться с другими мужчинами. Почему нет? Естественно, без всяких «навсегда», «люблю», и «никогда». Слова, как выяснила на своем горьком опыте, те еще пустые звуки.

Как только получу официальный развод, я смогу позволить новые знакомства. Стыдиться общения с мужчиной, который не является моим мужем, я не стану: наша семья, итак, уже опозорена. Хуже некуда. Быть прилюдно брошенной королем — худшего бесславия и представить нельзя, хотя общественное мнение меня мало волнует.

— Все кончено, Амиран. Ты прав, — я вычищаю истлевшую золу из камина самостоятельно, тщательно мою его, смывая все что осталось от одежды Амирана в унитаз. Затем, отправляюсь к себе в кабинет, предвкушая глоток насыщенного и терпкого вина. Дайан уже второй час щебечет по видео со своим любимым, поэтому о её компании просить не приходится.

К моему огромному удивлению, ни в спальне, ни в кабинете, ни на кухне не осталась излюбленного «успокоительного», а полки с алкоголем превратились в коллекцию успокаивающих и гармонизирующих чайных листов.