Босиком по пеплу. Книга 3

Безусловно, этот мужчина мне приятен. И тот факт, что Рамазан так аккуратно держит дистанцию, несмотря на то что влюблен в меня, говорит о том, насколько он достойный внимания человек. Воспитанный, галантный, мужественный, наделенный креативным мышлением, художественным вкусом, неоспоримым талантом и интеллектом. Разочаровавшись в одном мужчине, не стоит ставить крест на всех остальных, и я не собираюсь этого делать.

     На этом насыщенный день не заканчивается. Волнение и горечь сдавливают грудную клетку, как только я въезжаю на территорию родительской виллы. Страшно представить, каким взглядом наградит меня отец после недавнего позора. Мама, конечно, поддержит, но от этого на душе не легче. Я столько огорчения им принесла за последний год, но и они тоже... мне.

— Алиса, я так соскучилась. Эти стены так тебя ждали, — мама кидается ко мне с теплыми и крепкими объятиями. Давно заметила, что заботливые ладони матери имеют исцеляющий эффект, на какое бы дно не довелось упасть.

  Дома я всегда чувствую себя в безопасности. Но не так, как когда-то ощущала себя рядом с Раном. Его присутствие ничем не заменить…

Нет, нет, нет!

Заменить можно и еще как!!!

Я обязательно продемонстрирую ему это. Рано или поздно, я вновь выйду замуж. К тому времени у Рана и Вирджинии, возможно, будет уже не один ребенок. Думать об этом — все равно что раз за разом ковырять незаживший шрам.

— Ты доволен, пап? — первая вступаю в конфликт с отцом. Моими устами говорят горечь и обида, и я не могу и не хочу притворяться, что мне не больно.

Вместо того, чтобы обнять меня, Адам Саадат неподвижно стоит у подножия лестницы в холле и внимательно рассматривает меня с ног до головы. Мурашки по телу, вызванные сосредоточенным взором стальных глаз Адама Саадата, напоминают мне ощущения, которые я испытывала позавчера, находясь в одном пространстве с эмиром. Адам и Амиран — чертовски разные мужчины, но я нисколько не сомневаюсь в том, что женщины выбирают партнера с набором черт, которые доминируют в их отце. В данном случае, это сила, власть, обрамленная нежностью, стремлением оберегать и заботиться о своей женщине, а еще жестокая неумолимая непреклонность в принятии решений.

— Я вышла замуж за того, кого ты выбрал. Приняла, смирилась и умудрилась полюбить мужчину, от которого готова была бежать на край света. Выходит, сердце не обманывало меня, пап. Лгали мне только вы… и он.

— Алиса… — Адам с бесконечным сожалением смотрит мне в глаза и шагает навстречу.

— Хватит, — отступаю назад, отрешенно и устало мотая головой. —  Я достаточно всех вас слушала, — в голосе дрожат слезы, стекают по щекам, я небрежно смахиваю их. — Он развелся со мной. Прилюдно вычеркнул, ничего не объяснив.

— Я был у него сегодня…

— Отлично, — не даю договорить. — Поздравил с помолвкой?

— Я потребовал ответов.

— И? Получил? Ответы? — язвительно спрашиваю, а в действительности замираю в ожидании, и снова леденею изнутри, когда отец отрицательно качает головой.

— Нет, — отвечает Адам, но где-то на задворках моей отчаявшейся души тлеет микроскопическая надежда.

— Я очень надеюсь, что это не политический цирк, который устроили шейхи, — продолжаю негодовать, распираемая гордыней, обидой и яростью. — Я не приму по отношению к себе подобных «розыгрышей», — сканирую отца на ответную реакцию, в надежде на то, что он выдаст себя.

— Алиса, ты рассержена, я понимаю, ­ ­— миротворческим тоном произносит Адам.

Почему? Почему он подозрительно спокойно реагирует на прилюдный инцидент, который без всяких сомнений подарит ему немало осуждающих взглядов в правительстве.

— Рассержена? — я повышаю голос и едва не взрываюсь от клокочущего внутри гнева.

Неминуемый пожар тушит мама. её руки обнимают мои плечи, дарят нежность и утешение.

— Успокойся, Алиса. Мы как-нибудь справимся с этой непростой ситуацией. Все вместе. Милая, нам безумно тяжело видеть, как ты изводишь себя, — мягко говорит Мелания.

— Я не знаю, что происходит, Алисия. Мы во всем разберемся, но то, что творит Амиран — недопустимо, недостойно… — ожесточенно выдает отец и стремительно преодолев расстояние, между нами, заключает в объятия. Я судорожно всхлипываю, утыкаясь в рубашку отца. Теперь мы обнимаемся втроем. Я чувствую их любовь, но её мало… мало, чтобы исцелить разбитое сердце.

— Алиса, тебе не стоило тайком пробираться на помолвку, — погладив меня по волосам, вздыхает отец. Я замираю, приготовившись обороняться. —  Но тогда ты не была бы нашей взбалмошной и любимой дочерью, — добавляет Адам.

— Ты не считаешь, что я — позор и проклятье для всей семьи? — хлюпая носом, уточняю я.

— Нет, дорогая. Ты наша гордость, — отец с нежностью вытирает мои слезы большими пальцами. — И мы с тобой, на твоей стороне, чтобы не происходило. Поступки Амирана не поддаются логическому объяснению, но я не верю, что его чувства к тебе испарились. Он изменит свое решение, вот увидишь.

— Я не хочу, чтобы он менял решение! Мне ничего от него не нужно! — слегка отталкивая отца, упрямо сопротивляюсь я.