Босс с причудами (СИ)

И я восхищаюсь. Мое глупое сердце так и колотится. Родион принарядился — синий костюм, белоснежная рубашка. Его черные глаза загадочно сверкают, и губы внезапно растягивает чувственная улыбка, от которой у меня отчаянно кружится голова.

А Ремезов как будто подслушал мои мысли.

— Ты права. Я закоренелый эгоист. Но эгоист эгоисту рознь. Я тот эгоист, который хочет, чтобы тебе было хорошо. Мне интересно и важно твое мнение, Таня. Я хочу знать твои мысли, твои желания — все, что у тебя в голове, — он протягивает руку и легко касается пальцами моего виска. — Меня озадачивает, волнует и восхищает то, как ты видишь мир. Я хочу заботиться о тебе. Мне нравится твое отношение к людям. Но мне не все равно, когда ты заблуждаешься или поступаешь во вред себе, и я готов защитить тебя от тебя самой. Считаешь это эгоистичным?

Родион говорит медленно, с нажимом, чеканит каждое слово. От страстных интонаций его звучного голоса меня пробирает до костей. Он убедителен, он гипнотизирует, он умеет играть чувствами.

И я таю, тону в сомнениях. Родион делает шаг и встает вплотную; он ненамного выше меня, но сейчас я кажусь себе маленькой и слабой, как хомяк перед хищником.

— Родион, не надо, — тихо говорю я. — Я не готова. У нас ничего не выйдет, да и пробовать я не хочу.

И Родион вдруг гасит взгляд, его лицо становится бесстрастным. Он отступает, замыкается.

— Хорошо, — неожиданно кротко отвечает он. — Я тебя услышал и понял. Таня… но мы можем хотя бы остаться друзьями?

Издаю нервный смешок. Оказывается, я была ужасно напряжена.

— Да… да, конечно!

— Спасибо, — благодарит он серьезно. — Твоя дружба значит для меня очень много. Мы сможем продолжить наши вылазки? Как насчет воскресенья? Все в силе? У меня есть несколько планов… — он спохватывается. — Хотя сейчас твоя очередь.

Мотаю головой.

— Нет, пожалуй, не стоит. Скоро приедет Эдик…

— Да-да, я помню. Его командировка заканчивается. Приедет Эдуард, и тогда… тогда посмотрим, — он многозначительно улыбается, а я от его улыбки опять настораживаюсь. Он это замечает.

— Обещаю, больше не буду тебя нервировать своими притязаниями, — он поднимает руки в знак капитуляции. — Просто два друга хорошо проводят время вместе. Отправляются в очередное приключение. И все.

Пожимаю плечами, и он принимает это за согласие.

— Тогда я тебе позвоню. До свидания, Таня.

Он сдержанно кивает и уходит.

Голова у меня кружится все сильнее, я словно только что выбралась из центра урагана.

Ремезов — настоящее стихийное бедствие. И мне все больше хочется уступить соблазну, отдаться на волю стихии, и будь что будет.

Глава 16

Родион звонит уже на следующее утро, но я не беру трубку.

В его предложении «остаться друзьями, созваниваться и иногда встречаться» я чувствую подвох. Какой-то хитрый план. И я не намерена подыгрывать Ремезову.

Теперь общение с ним за спиной Эдика принимает совсем другой смысл. Это уже не просто нелепый договор об организации досуга шефа. Теперь тут замешаны чувства, которые я намерена искоренить.

Родион, разумеется, не угомонился. Но и излишней настойчивости не проявляет. За день он звонит мне два раза и присылает одно сообщение — его я удаляю, не прочитав.

В субботу он сдается. Его имя ни разу не выпрыгивает на экране телефона.

Настойчивый мужчина — хорошо, навязчивый — плохо. За такое поведение Ремезова можно лишь похвалить, убеждаю я себя, когда телефон звонит, но это заказчики, родители, Кристя или Эдик.

И все же покалывает разочарование.

В воскресенье возвращается Эдик. Я должна на крыльях летать от радости. Я по нему ужасно соскучилась, ведь так?! Приедет Эдик, я увижу его улыбку, растворюсь в его объятьях, в чувстве комфорта, который он создает одним своим присутствием. Морок по имени Ремезов рассеется. Все будет как раньше. И надо нам уже с Эдиком назначить дату свадьбы!

С утра готовлюсь к встрече с женихом. Сходила к косметологу, на депиляцию, маникюр. Испекла творожный торт. Прибрала в квартире. Принарядилась. Вдруг Эдик решит сразу из аэропорта заскочить ко мне?

Я спокойна, уверена и почти счастлива.

До момента, пока не звонит телефон и я не вижу на экране буквы «РРР».

Сердце захолонуло. Кусаю губу и смотрю на телефон.

Он не отступился!

Надо ответить, объяснить еще раз и поставить окончательную точку.

Нажимаю кнопку и рявкаю:

— Слушаю!

— Таня, извини, что опять беспокою, — говорит Ремезов странным голосом. — Я понял, что ты решила со мной не общаться, но мне больше не к кому обратиться. Мне нужна помощь.

— Какая?

— Можешь съездить со мной в магазин и помочь мне купить вещи для женщины, которую увезли в больницу? — выкладывает он торопливо, словно боится, что я брошу трубку, недослушав. — Я смутно представляю, что требуется. Халат, тапочки… что еще? Белье? Шампунь какой-нибудь?

Я так ошеломлена, что молчу несколько секунд.

— Кого увезли в больницу?

— Мою маму. По «Скорой». Она одна была дома. Отец в командировке. Мне нужно срочно к ней. Привезти все необходимое и договориться, чтобы ее перевели в другую больницу получше. Сейчас она в обычной, районной.