Босс с причудами (СИ)

— Прямо здесь?! — пугается она.

— Туалет напротив! — быстро поясняет вторая.

— Спасибо!

Гордо иду в туалет, через пять минут возвращаюсь, довольная, с легкостью в теле. Под изумленными взглядами теток выбираюсь наружу.

Захожу через окно в приемную, другие кандидаты таращатся на меня, но никто моему примеру не следует.

А тут и замок на двери щелкает. Заходит злодей Мулькин, с ним второй мужик — пожилой, с доброй улыбкой, как у детского врача.

— Простите, задержался, — бросает Мулькин равнодушно. — Давайте начинать.

Он открывает кабинет и вызывает первого кандидата — нервного брюнета.

…Довольно скоро брюнет вылетает из кабинета весь красный, встрепанный и несется в коридор, на штурм туалета.

На каждого кандидата тратят минут по десять. Меня приглашают последней, когда я уже достигла точки кипения.

…Какая забавная смесь — страх и злость! Я переполнена этими эмоциями. Но злость и страх сейчас — мои друзья, а не враги. Злость подстегивает, а страх велит быть осторожной и внимательной.

Мулькин и второй эйчар сидят за столом, указывают мне на неудобное кресло. За спинами кадровиков — стена темного стекла. Я чувствую чей-то взгляд. Догадываюсь, кто спрятался за этой стеной и следит за мной, и слушает.

— Садитесь, — хамским тоном велит Мулькин. — Как вас там… Татьяна?

— Татьяна Павловна, — поправляю его спокойно. Знаю: нужно показать чувство собственного достоинства, но не гонор. По-моему, у меня получилось. Но тут злость берет верх и я спрашиваю:

— Борис Борисович, почему вы нас заперли? Боялись, что мы сбежим?

Мулькин щурится: видимо, еще никто из кандидатов не осмелился задать ему этот вопрос. Второй эйчар добродушно улыбается.

— Никто вас не запирал, — ехидным тоном заявляет Мулькин. — Замок на двери заедает. Нужно было хорошенько дернуть ручку второй раз. А вы до этого не додумались, сразу сдались. Не проявили настойчивости и смекалки. Это будет записано вам всем в минус.

— Эта не сдалась, — вклинивается пожилой эйчар. — Она по балкончику погулять выбралась и напугала бухгалтеров, мне только что звонили.

— Ах вот как, — расстраивается Мулькин и что-то помечает у себя в блокноте. Надеюсь, он поставил мне «плюс» за смекалку.

— Вряд ли такое поведение можно считать адекватным, — замечает он. — Ладно, Татьяна. Давайте беседовать. Вам сколько лет? Двадцать шесть? А почему еще не замужем? Не берет никто?

На миг задыхаюсь от возмущения, но Анна Антоновна предупреждала, что на стрессовом интервью будут задавать бесцеремонные, унизительные вопросы.

— Мне рано замуж, у меня еще карьера не сделана.

— Вы у нас, что ли, карьеру делать собрались? А что вы вообще умеете? — допрашивает противный Мулькин. — У вас резюме так себе. Рекомендаций никаких.

— Я последний год работала как самозанятая. Поэтому могу дать отличную рекомендацию самой себе. Спрашивайте, что вас интересует.

И тут началось…

Мулькин и пожилой играют в злого и доброго полицейского. Мулькин танком проходится по моей трудовой биографии, ехидно комментирует мои ответы, перебивает. Спрашивает всякую фигню. Например, часто ли я вру. Или: готова ли я перекраситься в брюнетку, если начальство потребует? Потому что блондинка — это несолидно, блондинок принято считать тупыми!

Пожилой время от времени вклинивается и говорит со мной ласково, как с душевнобольной.

Сначала я дрожу, как струна, но потом мне становится смешно.

А чего переживать? Самое страшное уже случилось — я попала на стрессовое собеседование. А эти двое стараются, даже переигрывают малость! Что поделать, работа у них такая.

Вижу себя как будто со стороны. Сижу — прямая, собранная. Отвечаю спокойно, иногда отшучиваюсь. Пару раз отбриваю Мулькина довольно резко.

По моей спине катятся крупные капли пота, колени стучат друг о друга.

— Последний вопрос, — объявляет Мулькин. — В обязанности пиар-менеджера в нашей компании будет входить организация развлекательных мероприятий для сотрудников и повышение их культурного уровня. Какие у вас есть идеи на этот счет? Что вы нам предложить можете? Давайте, Татьяна, удивите.

— Хм… — я задумываюсь. — Можно устроить вечер просмотра киноклассики ужасов. Ну, знаете, всякие культовые фильмы типа «Кошмара на улице Вязов». С дальнейшим обсуждением.

— Чего? — у Мулькина отвисает челюсть. — Это еще зачем?

— У этих фильмов замечательные сценарии и операторская работа. А также богатый культурный подтекст и аллюзии.

— А, ну да, иллюзии, — бормочет Мулькин, явно не знакомый с литературоведческой лексикой. — А нормальные идеи у вас есть?

— Буду проводить с сотрудниками костюмированные вечеринки! Каждый нарядится героем фильмов или видеоигр.

— Глупости какие! — кривится Мулькин. — Детский сад.

— Ладно, вот вам не глупости. Приглашу лектора, чтобы прочитал доклад о космологии. Это очень расширяет кругозор. Вот вы знаете, например, что кальций и железо в нашем организме — остатки вещества после взрыва сверхновой? Так что мы все в какой-то степени звезды!

— Да что вы говорите! — кисло удивляется Мулькин..