Босс с прицепом

Но, как ни странно, все, что мы тогда сделали, оказалось очень удачным. Наш брак с каждым днем нравился мне все больше. Как и этот дом. Муж, правда, считал его слишком маленьким. Хотя по сравнению с моей квартиркой двухэтажный особняк с большой гостиной и тремя отдельными комнатами казался настоящим дворцом.

А какой здесь двор! Чистенький, уютный, с горками и качелями, да еще и огороженный со всех сторон. Даже находчивой Лизе ни разу не удалось совершить отсюда побег.

Удовлетворенно наблюдая, как Артем оседлал большую машину, а Лиза принялась ковыряться лопаткой в песочнице, я опустилась на качели. Кажется, можно выдохнуть и немного расслабиться.

Что и говорить, в последнее время мне нечасто удавалось это сделать. Двое детей в возрасте от полутора лет до трех с половиной – это, я вам скажу, не шутки.

Лиза была настоящей егозой. Хулиганила она с каким-то нечеловеческим азартом. Но больше всего меня волновало то, что даже спустя несколько месяцев после приюта она вообще не разговаривала. Плакала, конечно, когда ей было больно или страшно, и заливисто смеялась, когда было весело. А вот говорить – не говорила. Ни слова…

Врачи лишь разводили руками и предлагали набраться терпения, потому что никаких отклонений в развитии или патологий у ребенка не было…

Нам говорили, что девочке нужны положительные эмоции и уверенность. А Кирилл вообще посмеивался. Говорил, что просто она не желает с нами попусту болтать. А как захочет, так и заговорит.

Мои размышления прервал телефонный звонок. Вытащив из кармана трубку, я разочарованно уставилась на экран. Вообще-то я ждала звонка от Кирилла. За это утро он мне еще ни разу не позвонил, что на него не похоже. Но экран упорно демонстрировал мне имя моего бывшего. Надеюсь, он никогда не узнает, что забит в мою записную книжку как «Сережка-загребущая-ладошка». Есть за что.

– Слушаю, – бросила я в трубку, даже не пытаясь скрыть своей досады.

– Мари-и-ин, – протянул в трубку экс-жених. – Тут такое дело, у вас в агентстве случайно нет хорошей няни? Чтобы умная, ответственная, языки иностранные знала и брала бы недорого, а?

– Наконец-то! – рассмеялась я. – Ищешь того, кто займется твоим воспитанием? Ну тогда у меня плохая новость: ты опоздал.

– Да тут так получилось, – замялся Сергей. – Ты ведь знаешь, я дом купил. Для тебя, между прочим, – добавил он таким обиженным тоном, словно я была во всем виновата и лично заставила его совершить самую безумную покупку в жизни.

Ну что за человек! Какое счастье, что он когда-то от меня отказался. Теперь я точно знаю: все случается к лучшему. Ну, если не все, то многое.

– Вот я и решил, не продавать же его сразу, – продолжил мой бывший. – В общем, подумал я, подумал и женился. Все равно же когда-нибудь пришлось бы. Ну и вот… сын у меня родился…

Ай да бывший! Вот дает! Даже семью создал, считай, из сугубо рациональных соображений! Слушая его, я легонько покачивалась на качели и одновременно зорко следила за малышами. И когда уже хотела крикнуть в трубку, что в агентстве больше не работаю, голова внезапно закружилась, да так, словно меня засунули в стиральную машину на режим жесткого отжима… Я вскочила с качели, выронив телефон, качнулась и рухнула на землю. Коленки и локти пронзило болью, аж искры из глаз посыпались вперемешку со слезами. Что это было?

Где-то раздались испуганные возгласы. Визжали двое. Артем и Лиза…. И еще бывший. Из трубки. До него что, искры долетели?

Я сморгнула слезы и, подняв голову, увидела над собой две пары глаз. Синие, Артемкины, и черные, как черешенки, Лизины. Они смотрели на меня с ужасом. А потом Лиза вздохнула и неумело сказала:

– Мама, не плать!

Чудо мое! Я села прямо на землю и крепко прижала дочку к себе.

– Умница, Лизонька, – твердила я. – Хорошая девочка, говори, говори. Обещаю, я тогда не буду плакать. Никогда, никогда больше не заплачу…

И тут же нарушала собственную клятву, не в силах остановить поток, текущий у меня по щекам.

– Не плать, – повторила девочка и выскользнула из объятий. Но только для того, чтобы своим маленьким пальчиком вытереть мне слезы.

– Мама, – раздалось с другой стороны.

Артем! Сказал первое слово…. Да что же за день такой! Заревев с двойной силой, я прижала к себе их обоих и по очереди расцеловала любимые личики.

– Дети, дети… – повторяла я, не в силах произнести больше ничего.

Всхлипнув в очередной раз, я почувствовала, как мне на плечо опустилась тяжелая рука. Я подняла глаза и увидела бледного как смерть Кирилла.

– Что случилось? – сдавленно спросил он, рассматривая наше трио.

– Все здорово, – я улыбнулась ему сквозь слезы и повернулась к детям: – Ну, ребята, покажите папе, что вы умеете.

Малыши перевели на него взгляды и нестройным хором, неуверенно, но очень четко произнесли:

– Папа!

Я видела только, как дрогнула у мужа губа, а потом он отвернулся и вздохнул. Помолчав пару секунд, он снова повернулся к нам и опустился рядом со мной, не пожалев извалять свои дорогущие брюки в пыли.

– Как же я вас люблю, болтушки вы мои! – сказал он и открыл руки для новых объятий.