Боже, спаси русских!

За три столетия водка, а с нею и кабак прочно укоренились в России. Большой знаток вопроса И. Прыжов подводил итоги: «Около 1552 года во всем Московском царстве, во всей Русской земле был только один кабак, стоявший на Балчуге. В конце XVII века в каждом городе было по одному кружечному двору. В XIX столетии кабаки распространяются по селам и деревням. В 1852 году кабаков – 77 838, в 1859 году – 87 388 и, наконец, после 1863 года число их, увеличившись примерно в шесть раз, перешло за полмиллиона».

В 80-е годы XIX века десятки тысяч крестьян спивались и разорялись. В 1881 году на совещании министров царского правительства было принято решение провести реформы. Кабак был заменен трактиром и корчмой. В этих заведениях торговали не одной водкой – можно было и поесть. Мера эта запоздала и существенно улучшить положения не могла.

Частные кабаки вызывали недовольство, что стало одной из причин восстановления в 1894 году правительством Александра III государственной монополии на водку. Место кабака заняла казенная лавка, в которой продавалась водка в закупоренных бутылках и только на вынос.

К сожалению, эта реформа, предпринятая с самыми благими намерениями, ни к чему хорошему не привела. Пить стали на улице. Да и домашнее пьянство было не лучше, чем кабацкое. Известный русский юрист А. Ф. Кони писал: «Кабак не погиб, а прополз в семью и во многих случаях... внес в нее развращение и приучение жен и даже детей пить водку. Кабак... как ядовитый цветок распустился на улице». Возле казенных лавок появились «стаканщики», которые предлагали свои услуги для откупоривания и посуду для питья.

Поражающий любого иностранца обычай уличного распития водки бытует в России и по сей день. Нынче на смену легендарным граненым стаканам пришли одноразовые. А ведь граненый стакан имел большую историю. Ходила легенда, что его начали употреблять при Петре I – дескать, он лучше держится в руке, когда стоишь на кренящейся палубе корабля. Другая непроверенная легенда гласит, что дизайн советского граненого стакана создавала сама Вера Мухина, автор монумента «Рабочий и колхозница». Скорее всего, этот миф – просто дань народной любви замечательному скульптору. Дело в том, что классический советский граненый стакан появился в 1943 году, а Мухина стала работать со стеклом в конце 1940-х. Иногда распитие спиртного без ярко выраженного повода в шутку называлось отмечанием «Дня граненого стакана».

В 80 – 90-е годы XIX века знаменитый русский ученый Д. И. Менделеев обращает внимание на технологию изготовления спиртных напитков и добивается на этом поприще больших результатов. Именно он разработал новую, более чистую спиртную продукцию (только русская водка «образца Менделеева» имеет крепость ровно 40 градусов) и настоял, чтобы для выработки единого стандарта среди крепких алкогольных напитков был принят термин «водка».

К началу XX века в России сформировался опасный «северный» стиль выпивки: пить исключительно крепкие напитки, единовременными ударными дозами («залпом»). В 1911 году из всех алкогольных продуктов водки потреблялось 89,3

Еще Фридрих Энгельс указывал, что пролетариат в условиях интенсивного труда на износ объективно испытывает «жизненную потребность в водке».

Историк Вильям Похлебкин объясняет это рядом причин: во-первых, способностью алкоголя быстро снимать стресс; во-вторых, имитировать подпитку организма калориями; в-третьих, психологической потребностью неустроенного в жизни человека в алкоголе как средстве забвения; в-четвертых, объективной потребностью в алкоголе на ряде вредных производств, где алкоголь служит как бы противоаллергическим и успокаивающим средством.

Выдающийся русский врач В. М. Бехтерев писал: «Русский народ, имея несчастную привилегию потреблять сорокоградусную водку, находится в гораздо менее благоприятных условиях, чем народы Запада, которые главным образом потребляют виноградное вино и пиво. Дело в том, что крепкие растворы алкоголя... действуют особенно разрушительно, а при слабых растворах алкоголь не имеет такого вредного действия. Сплошь и рядом у нас практикуется питье водки целым стаканом, часто без закусывания и даже на голодный желудок. А в этом случае алкоголь действует много более вредно».

Такой стиль делал даже нечастую выпивку весьма опасной. Именно поэтому Россия, занимая по количеству потребляемого алкоголя одно из последних мест в мире (3,4 л в год на душу населения), имела весьма невеселую картину по медицинским показателям. Так, в 1911 году в России на 1 млн населения приходилось свыше 55 смертей от алкогольного опоя, в то время как во Франции, где душевое потребление алкоголя было в 7 раз больше, чем в России, этот показатель составлял 11,5. В Петербурге ежегодно погибали от опоя по 20 человек на 100 000 населения, тогда как в Берлине таких смертей насчитывалось всего три, а в Париже – шесть. В Вене один больной алкоголизмом приходился на 1020 жителей, в Берлине – на 369, а в Петербурге – на 22. Эти данные были опубликованы Бехтеревым.