Божественные соперники

Энва, любившая небо и вкус ветра, не была счастлива в подземном царстве, хотя оно было создано из красоты иного типа. Завитки слюды, прожилки меди и сталактиты, капающие в глубокие, завораживающие озера.

Дакр поначалу прислуживал ей, горя желанием сделать ее счастливой. Но он знал, что она – Небесная и никогда не станет своей в самом сердце земли. В ней все время ощущалось какое-то беспокойство, и он время от времени замечал это в блеске ее зеленых глаз и в линии губ, на которых никогда не мог вызвать улыбку.

В отчаянии он сказал:

– Почему бы тебе не сыграть и не спеть мне и моему двору?

Он ведь знал, что ее музыка доставит удовольствие не только ему, но и ей самой. Он помнил, какой возвышенной она выглядела, когда играла для павших. Она еще споет в подземном царстве.

Энва согласилась.

Дакр созвал большое собрание в освещенном факелами зале. Приспешники, гончие, эйтралы, слуги из числа людей и ватага его уродливых братьев. Энва принесла арфу и села в центре пещеры в окружении Подземных. Сердце ее переполняла печаль, и она завела погребальную песнь.

Музыка звучала в сыром, холодном воздухе. Голос богини, чистый и нежный, возносился вверх и эхом отражался от скал. Она с изумлением смотрела, как Дакр и его придворные начали плакать. Даже подземные твари скорбно завыли.

Следующей она решила спеть веселую песню. И снова она смотрела, как воздействует ее музыка на слушателей. Дакр улыбался, хотя на его лице еще блестели слезы после предыдущей песни. Вскоре слушатели начали хлопать в ладоши и топать ногами, и Энва испугалась, что от такого бурного веселья камни обрушатся им на головы.

Последней она спела колыбельную. Один за другим Дакр и его придворные начали погружаться в крепкий сон. Энва смотрела, как закрываются глаза, подбородки падают на грудь, а твари сворачиваются клубочком. Вскоре в ее музыку вплелся храп сотен спящих, и она осталась в зале единственной, кто бодрствовал. Она гадала, долго ли они проспят. Долго ли их будут удерживать чары ее музыки?

Богиня вышла из зала, решив ждать и наблюдать. Она бродила по подземной крепости Дакра, по старым энергетическим линиям магии, запоминая повороты, изгибы и многочисленные потайные двери, ведущие наверх. Спустя три дня и три ночи Дакр наконец проснулся. Следом за ним пробудились его братья, а потом остальные придворные. Разум его был затуманен, руки затекли. Он неуклюже поднялся на ноги, толком не понимая, что случилось, но факелы в зале догорели, и царила полная темнота.

– Энва? – позвал он, и его голос пронесся через камень, чтобы найти ее. – Энва!

Он боялся, что она ушла, но богиня появилась в зале с факелом в руках.

– Что случилось? – требовательно спросил он, но Энва была спокойна и невозмутима.

– Не знаю, – ответила она, зевнув. – Я только что проснулась, за минуту до тебя.

Дакр был сбит с толку, но, подумав о том, как прекрасна Энва, он поверил ей. Не прошло и недели, как ему снова страстно захотелось послушать ее музыку, и он снова собрал придворных в зале, чтобы богиня развлекла их.

Она играла скорбную мелодию. Потом веселую. И затем убаюкивающую. На этот раз она пела колыбельную вдвое дольше, и Дакр со своим двором спал шесть дней и шесть ночей. Когда Дакр наконец проснулся, холодный и одеревеневший, когда позвал Энву сквозь каменные стены, ответа не было. Он попытался уловить ее присутствие, которое походило на солнечный луч в его крепости, но вокруг была лишь темнота.

Разгневанный, он понял, что богиня ушла наверх. Он собрал своих тварей и своих слуг, чтобы сражаться, но когда они вышли в верхний мир через потайные двери, Энва и воинство Небесных уже ждали их. Битва была долгой и кровавой, и многие Подземные сбежали в недра земли. Дакр был ранен стрелой, которую выпустила сама Энва, – та попала ему в плечо. У него не было иного выбора, кроме как отступить и спуститься в свою крепость. Он перекрыл все проходы, чтобы никто и ничто сверху не могло проникнуть вниз. Он спустился к внутреннему огню земли и там замышлял планы мести.

Но Дакр так и не победил. Ему не удалось одолеть Небесных, и тогда он решил бесчинствовать среди смертных. Он не понял, что пока спал под чарами Энвы, богиня разведала все проходы в его царстве. Когда два столетия спустя она решила снова спуститься в его зал, то взяла с собой арфу и от всего сердца поклялась усыпить его вместе со всеми придворными на сотню лет.

Некоторые говорят, ей это удалось, потому что наверху настал мир, и для смертных наступил золотой век. Другие утверждают, что Энва не могла петь так долго, не теряя своей силы, чтобы удержать Дакра и его двор во сне на такое время. Мораль этой истории в том, что неразумно обижать музыкантов. И что выбирать возлюбленных нужно с умом.