Божьи люди. Мои духовные встречи

“Подобным образом о. Исидор около трех лет до самой своей смерти возился с одним рабочим, которому оторвало машиною руку. Отец Исидор называл его обыкновенно “безруким”. Этого “безрукого” он сам кормил ложкой, раздевал его и одевал, доставал ему денег и неоднократно спасал его от попыток к самоубийству. Получит какое-нибудь подаяние и, не теряя времени, спешит передать “безрукому”. Кого только не просил о. Исидор за этого калеку! О чем бы ни шла речь, батюшка, бывало, непременно свернет ее на “безрукого” и начнет ходатайствовать о нем. Много старцу было хлопот с ним. Но, из многого выбирая немногое, поведаю тебе, читатель, о некоем случае. Однажды приходит к о. Исидору один студент и видит такое зрелище: рабочий возбужденно уверяет батюшку, что он, рабочий, должен застрелиться или удавиться, ибо к этому его будто бы приговорили революционеры. Батюшка тогда обращается к вошедшему студенту и сетует на рабочего. Но если и слова старца “безрукий” не принимал в сердце, то неужто послушался бы студента! Так, конечно, и не внял его уговорам. Ну, не добившись умирения, старец и студент преклоняют колена и молятся о вразумлении калеки. Затем о. Исидор спешит к старцу Варнаве, чтобы и того привлечь на помощь; но о. Варнава, вероятно провидя, в чем дело, отказался участвовать в беседе с “безруким”. Тогда старый–престарый авва о. Исидор вместе с “безруким” снова плетется за ограду скитскую, — в номер студента, снятый им в монастырской гостинице. Здесь они опять угощают рабочего чаем, уговаривают, просят, умоляют оставить задуманное. Батюшка изобретает все новые средства: приносит просфору, по кусочкам дает ее рабочему, снимает с себя — великую святыню — свой собственный перламутровый крест, привезенный батюшке из Старого Иерусалима некиим странником, и, сняв его со своей шеи, надевает на шею рабочего; потом приносит откуда-то денег (своих-то у него, конечно, не было, — как всегда!) и дает рабочему и говорит ему, что это Господь послал в утешение. Но не уязвляется любовью ожесточившееся сердце. Тогда восьмидесятилетний старец земно кланяется рабочему и просит его образумиться. Так же кланяются рабочему и студент со своею молодою женою, которая присутствовала при этом увещевании. И рабочий кланяется старцу. Чем кончились бы все эти просьбы, не ведомо никому, кроме только Бога. Но им положило конец постороннее вмешательство. Вдруг стучится коридорный и просит студента освободить номер, ибо узналось, что безрукий был политически неблагонадежным. Студенту пришлось собрать пожитки и поскорее удалиться из гостиницы. А батюшка стоял у ворот скита и, провожая уезжающего студента и жену его, говорил словами Спасителя: “Блаженны изгнанные правды ради”.

См.: Соль земли… С. 21–22.

27

Архиепископ с вниманием всегда слушал его проповеди на вечерних беседах в архиерейской церкви: так он уважал батюшку… Моих же бесед не слушал. Разница была.

28

Университет в г. Юрьеве–Дерпте (ныне г. Тарту в Эстонии), основанный в 1802 году как Дерптский, с 1893 по 1918 год именовался официально Юрьевский. Отличался более мягкими условиями приема среди всех российских университетов.

29

Воспоминания митрополита Вениамина (Федченкова) о Зосимовой пустыни и ее настоятеле о. Германе впервые увидели свет на страницах издававшегося за рубежом сборника “Надежда. Христианское чтение” (Вып. 9. С. 85–123. Повествование о Зосимовой пустыни, наряду с другими рассказами из “Божьих людей” и “Записок епископа” (“Отец Дионисий”, “Иеромонах Ксенофонт”, “Иеромонах Софроний”, “Странник”, “Пустынница Мария”, “Бабушка Вера”, “Лампадка”), было помещено под рубрикой “Русские праведники” со ссылкой на Самиздат, без указания публикатора.

В 1991 году воспоминания владыки Вениамина о Зосимовой пустыни, воспроизведенные по машинописи, хранящейся в библиотеке Псково–Печерского монастыря, были опубликованы в сборнике “Божии люди”, выпущенном в свет издательством “Современник”.

В основу настоящей публикации положено это издание.

30