Брачный приговор

Ланч — это второй завтрак, вроде бы обед по своей сути, но есть нюансы. Ланч — это прежде всего намек на то, что человек должен быть скромным. Вдруг на Ирочку найдет блажь проверить его на платежеспособность? Она закажет рыбный суп за десять тысяч рублей, стейк за восемь и бутылочку французского шампанского для полного счастья.

Но Ирочка выделываться не стала, заказала только греческий салат, стейк из семги с овощами и стакан сока. Она куда больше была настроена на серьезный разговор, чем на общение за бокалом легкого вина. Платье на ней черное, в стиле Коко Шанель. Вроде бы траурное, в то же время и кокетливое.

— Вчера в одиннадцать я была у Аркадия в больнице, а в час дня он умер, — сказала Ирочка и тяжело вздохнула.

— Но ты же его не убивала?

— Нет, но сегодня ко мне приходил следователь. Он спрашивал меня, чем я угощала Аркадия. Я осведомилась, что случилось. Следователь сказал, что в крови у Аркадия обнаружен какой-то тетурам. Само по себе вещество не очень опасное, но если с алкоголем, да слабое сердце!.. Следователь думает, что это я отравила Аркадия! — От волнения Ирочка дала петуха.

— Именно ты?

— Я же была у него в больнице и знаю про завещание.

— А ты про него знаешь?

— А вдруг?.. Может, Аркадий мне сказал, что хочет изменить завещание?

— А он хотел изменить завещание?

— Ну вот, и ты мне не веришь!

— Зачем ты приходила к Севрюгину?

— Сама не знаю, что на меня нашло.

— Кто был в палате кроме вас?

— Никого.

— О чем вы говорили?

— Так, ни о чем. Он был очень плохой. Может, умер сам по себе.

— Да, но подозревают тебя.

— Ты же никому не говорил, что я знаю про завещание? — Ирочка с надеждой посмотрела на Игната.

— Нет, никому.

— Я так и поняла. Аркадий съел бы меня с дерьмом, если бы узнал. Этот его пес Миронников…

— Ты видела Миронникова?

— Да, пересеклись в коридоре. Он к Аркадию шел. А что здесь такого? Если бы он увидел меня в другой больнице, когда я к Лере шла…

— Но ты его видела?

— Видела.

— Когда выходила от Севрюгина?

— Да, от него шла.

— Значит, Миронников был в палате после тебя?

— Да. Но ему-то какой смысл убивать Аркадия? Он с его руки кормился. Теперь брошенный, никому не нужный пес.

— Да, наверное, — сказал Игнат.

Именно у Миронникова не было никакого смысла убивать Севрюгина.

— Что ты от меня хочешь?

Этот вопрос как будто застал Ирочку врасплох.

— А если я просто так позвонила?.. Или мне нужен совет человека, которому я могу доверять.

— А ты можешь мне доверять?

— Ты же никому не говорил про наши отношения с Лерой.

Игнат покачал головой, с иронией взглянул на Ирочку, призывая ее гордиться им.

— Еще ты ищешь преступника, который чуть не убил Леру. Как у тебя на этом фронте?

— А разве Миронников тебе ничего не говорил?

— А почему он должен был мне что-то говорить, если я не знаю Леру?

— Логично.

Игнат не встречался с Миронниковым после исчезновения Эдика. Во-первых, не было желания, во-вторых — возможности. Тот обещал отблагодарить его за успешное расследование, но, как и в первый раз, визитку свою с телефоном не оставил. Игнат и не просил. Райков с Миронниковым вроде бы не контактировал. Но чутье подсказывало Каратаеву, что этот пронырливый юрист уже знал, кого следователь обвинял в покушении на Леру.

— Так что там? — спросила Ирочка.

— Мы нашли орудие преступления. На нем есть ниточки, которые тянутся к Диане.

— Вот-вот! Кто бы сомневался! — Ирочка всплеснула руками.

— Повод у нее, конечно, есть. Девяносто процентов от всего состояния.

— Почему девяносто?

— Да я сам хотел у тебя спросить. Ты говорила, что Севрюгин должен потерять все, а Диана сказала, что девяносто процентов.

— Не знаю ничего про девяносто процентов, — заявила Ирочка. — Я сама составляла договор, Севрюгин должен потерять все.

— Тогда откуда девяносто процентов?

— Может, Диана пыталась смягчить ситуацию?

— Десять процентов — это не страшно?

— Десять процентов — это катастрофа!..

— Тем более что у тебя процент от этих десяти, — вроде бы сочувствующе, но с оттенком иронии сказал Игнат.

— Ты же говорил, что вы установили вину Дианы.

— Есть подозрение, что на Леру напал ее бывший парень. Он исчез, находится в розыске. Вместе с ним потерялась Диана. Признания нет, о поддельном брачном договоре даже речь не идет. А заседание суда, если я не ошибаюсь, будет вот-вот.

— Так, постой. А какой может быть суд, если Диана овдовела?

— Да, овдовела, — подтвердил Игнат.

— Ты мне совсем голову заморочил! Соображать не могу!.. — Ирочка пыталась изобразить возмущение, но лицо ее посветлело, губы растянулись в улыбке. — Да, если Диана овдовела, то какой может быть бракоразводный процесс?

— Неважно, что было написано в брачном договоре.

— Вот!.. Теперь важно, что написано в завещании.

— А ты уверена, что Севрюгин не изменил его?

— Еще ты мне соли на рану сыпни! — заявила Ирочка.

— Следователь сыпнет. Когда узнает, зачем ты подменила брачный договор и отправила Леру к Севрюгину с повинной. Если ты способна на такую аферу, то и Севрюгина могла отравить!

— Но ты же ничего не скажешь, да? — Ирочка с мольбой посмотрела на Игната.

— А если это ты Севрюгина отравила?

— Нет!

— А вдруг!

— Нет!