Брак и секс: полная биография половых отношений

Революция 1917 года стала самым крупным событием в эмансипации женщин за всю российскую историю. Первая женская общественная организация под названием «Женское патриотическое общество» появилась в России в 1812 году. Но настоящая борьба за равноправие женщин развернулась в 1859 году с появлением основанного аристократками М. В. Трубниковой и Н. В. Стасовой «Общества дешевых квартир». Благодаря деятельности Стасовой представительницы российской интеллигенции получили возможность посещать Высшие женские курсы, а для завершения образования – ездить в Европу. Основная же деятельность участниц российского женского движения была направлена на достижение женщинами экономической самостоятельности.

В обществе активно обсуждалась идея «правильного» образования женщины как будущей матери, сторонниками которой были известные ученые и писатели (среди них Н. И. Пирогов, А. И. Герцен, В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский).

Валентина Успенская в работе «А. Коллонтай: радикальный проект женской эмансипации» пишет:«Доктрина свободной любви и личной свободы женщины, представленная Н. Г. Чернышевским в романе „Что делать?“ (1864) выглядела в середине XIX века наиболее радикальной и оказала огромное влияние на А. Коллонтай. Еще был феминизм с его акцентом на значении самостоятельной деятельности организованных в движение женщин за равноправие с мужчинами. Российские „равноправки“ почти одновременно с женщинами Северной Америки и Западной Европы объединялись в организации с требованиями равных прав на высшее образование, профессиональный труд, а в начале ХХ века – гражданского права голоса. Авторитетные российские журналы 90-х годов XIX века и первого десятилетия XX века регулярно публиковали материалы „об успехах феминизма в различных странах“, авторами которых были также российские журналистки, писательницы и лидеры женского движения».

Тем не менее российское женское движение всегда заметно отличалось от западных течений, а женщины в России не называли себя феминистками. Причин этому было несколько: во-первых, женщины в России не собирались бороться с мужчинами, наоборот, всегда считали себя помощницами мужчин; во-вторых, в дореволюционной России мужчины тоже активно занимались решением «женского вопроса», и это делало мужчин и женщин союзниками в вопросе освобождения женщин.

Но, пожалуй, никто не сделал так много для решения «женского вопроса» и преобразований в сфере брачно-семейных отношений в России, как Александра Коллонтай. Первая российская женщина-посол и безусловный лидер женского движения в России, она не уставала подчеркивать, что далека от феминизма.

В начале 1920-х годов А. Коллонтай написала несколько интересных статей и очерков, посвященных женской эмансипации, проблемам семьи и сексуальных отношений. Коллонтай отстаивала позиции освобождения женщины от семейно-бытового «буржуазного» наследства, от привязанности к мужчине, от буржуазной морали, ограничивающей женщину материнскими функциями.

В своей знаменитой работе «Дорогу крылатому Эросу» А. Коллонтай рассуждает о любви и пролетарской морали:

«Современная любовь всегда грешит тем, что, поглощая мысли и чувства „любящих сердец“, вместе с тем изолирует, выделяет любящую пару из коллектива. В этот период моральным идеалом, определяющим общение полов, является не оголенный инстинкт пола, а многогранные любовно-товарищеские переживания, как мужчины, так и женщины. Эти переживания, чтобы отвечать складывающимся требованиям пролетарской морали, должны покоиться на трех основных положениях:

1) равенство во взаимных отношениях (без мужского самодовления и рабского растворения своей личности в любви со стороны женщины);

2) взаимное признание прав другого, без претензий владеть безраздельно сердцем и душой другого (чувство собственности, взращенное буржуазной культурой);

3) товарищеская чуткость, умение прислушаться и понять работу души близкого и любимого человека (буржуазная культура требовала эту чуткость в любви только со стороны женщины).

Но, провозглашая права „крылатого Эроса“ (любви), идеология рабочего класса вместе с тем любовь членов трудового коллектива друг к другу подчиняет более властному чувству – любви-долгу к коллективу. Буржуазная мораль требовала: все для любимого человека. Мораль пролетариата предписывает: все для коллектива.