Брак по-австрийски

В почтовом ящике были также послания от Роджера, а-ля «Малыш, я скучаю, ответь, пожалуйста», и от Винсана, который сообщал, что приедет через неделю. С фотосессией все складывалось очень удачно. Немного наличных мне бы никак не помешали. Радовало и то, что приезд фотографа не совпадал по срокам с приездом Петера. Поэтому я могла полностью посвятить себя дорогому человеку, а после этого ударно поработать.

Кстати, Петер тоже прислал мне новое письмо: очень длинное и, как всегда, очень нежное. В нем он писал:

«Завтра я наконец-то увижу тебя! Не могу поверить!.. Я самый счастливый человек на земле! Мария, ты – удивительная девушка с особыми мечтами, с замечательным характером. Обещаю быть достойным тебя. Я никогда тебя не предам и не обману. Ты можешь полностью доверять мне во всем. Я буду о тебе заботиться!»

Может, у Руслана и был большой опыт, но на этот раз он ошибался. Петер не был похож на других, я это чувствовала. И если он говорил, что никогда не обманет меня, – значит, так оно и было!

* * *

И вот настал тот самый день! Одетая в эффектную белую юбку до пола и в белую блузку, я ждала Петера в аэропорту Борисполь.

Мое состояние было совершенно особенным. Я безумно нервничала, мне хотелось плакать и смеяться от счастья, все органы чувств напряглись до предела, я изнемогала от нетерпения и переполняющей меня нежности… Эмоции, мысли – все сплелось в единый клубок и перемешалось самым невероятным образом. Время замедлило свое течение, но при этом происходящее ощущалось невероятно остро. Я ждала момента, который должен был изменить все на свете. Такие моменты происходят в жизни очень редко и остаются в памяти навсегда. И по-своему мне даже хотелось продлить его… Это было абсолютное счастье.

Объявили посадку самолета из Вены, и я внезапно поняла, что заломила руки, как в молитве. Мне пришлось совершить неимоверное усилие, чтобы расслабить их и выпрямиться. Для этого я взялась обеими руками за сумку и опустила ее перед собой. Но стоило это сделать, как ноги стали отбивать чечетку. Да, никогда я еще ни о чем так не переживала!

Через пятнадцать минут стали выходить люди, болтавшие на немецком. Я вглядывалась в лица, ожидая увидеть своего красавчика-блондина. Но Петера нигде не было видно.

Я занервничала. А вдруг что-то случилось? А вдруг он не приехал? Но если бы что-то сорвалось, Петер дал бы мне знать! Что же тогда? Проклятье!

И когда я уже готова была заплакать, ко мне подошел невысокий человечек с чемоданом на колесиках.

– Мария? – сказал он.

– Да, – неуверенно ответила я.

– Здравствуй! Я так рад! – и он заключил меня в свои объятия.

Не сразу до меня дошло, что это и был Петер.

Я медленно сомкнула руки у него за спиной, а мозг в это время лихорадочно соображал.

Это был ОН. И в то же время это был кто-то другой. Незнакомый. Не такой, каким я видела его на фотографиях. И не такой, каким я себе его представляла. Но голос… Да, конечно, это был тот самый голос, который я регулярно слышала в Skype. Родной голос. Почему же тогда все остальное оказалось совершенно чужим?

Петер ослабил объятия, и я смогла его хорошенько рассмотреть. Первый шок сменился шоком вторым. Этот Петер действительно имел лишь отдаленное сходство с человеком на фото…

Во-первых, он был намного старше. Как будто снимок был сделан лет семь назад. На лице Петера сегодняшнего было много морщин, а под глазами образовались внушительные мешки. Цвет волос совершенно не соответствовал тому, к чему я привыкла, и был скорее русым, с заметной проседью.

Во-вторых, само лицо напоминало лишь копию того, кто был запечатлен на фото. Смазанную, неудачную копию. Общие черты, конечно, угадывались, но казалось совершенно невероятным, что это лицо может послужить материалом для такого прекрасного портрета, как тот, который я получила по почте.

А в довершение ко всему Петер был низким. Я как-то забыла спросить его про рост. А зря. Оказалось, что он не выше меня – это при том, что я пришла в балетках на плоской подошве.

Все это довершало небольшое брюшко, четко угадывающееся под черной рубашкой.

Меня словно огрели поленом по голове. В висках как-то неприятно запульсировало. Я почувствовала обман. Почему, ну почему мы ни разу не включили видеокамеры? Я как-то предложила, но Петер отказался. А следовало настоять! Тогда все это не было бы таким ударом…

Но теперь уже поздно было об этом думать. Передо мной стоял живой человек, который счастливо улыбался и явно хотел меня поцеловать. Я подставила щеку, все еще не понимая, что мне делать дальше.

– Мария, ты себе не представляешь, как я ждал нашей встречи! – восторженно сказал Петер. – В жизни ты еще лучше, чем на фотографиях.

«Чего не скажешь о тебе!» – с горечью подумала я.

А вслух сказала:

– Да, я тоже ждала.