Браки расторгаются в аду

Я даже поняла, почему у нас нет детей. Да откуда? Я его допускала до себя, но не в себя, внутри во время этих наших сближений все было зажато и сухо. Как только он закачивал, я бежала в ванную, стараясь поскорее смыть с себя его запах, настолько он был мне отвратителен. Запах старика, который питается брокколи и шпинатом. Чтобы забеременеть, надо стать добычей, которую терзает голодный зверь. Чтобы и внутри все было растерзано и не могло сопротивляться зачатию.

Сейчас у меня возникло чувство, будто меня засунули в плавильную печь. Все тело пылало и превратилось в бесформенную раскаленную массу, я не могла понять, где руки, где ноги, а голову не чувствовала вообще, настолько она стала пустой. Из этого огня рождалась новая я. Не стоит верить врачам, которые выносят вам приговор, и уж тем более сексопатологам. Своего доктора я готова была сейчас убить. Ему, наверное, заплатил Иван Иваныч за мой диагноз: фригидна.

И в тот момент, когда меня накрыло горячей волной и все тело секунд пять, показавшихся мне бесконечными, билось в сладкой судороге, я и поняла, что украла у себя половину жизни. И теперь надеялась, что вторая ее половина пройдет совсем по-другому. Я все для этого сделаю.

Какое-то время мы лежали молча. Я догадалась, что Ян меня боится. Боится моей реакции на свою несдержанность. А я что должна ему сказать? Трахай меня еще? Или «спасибо, все было прекрасно, но мало»? Не так сразу. Мне надо привыкнуть к моему новому состоянию.

– Ты первая пойдешь в душ? – осторожно спросил он.

– Да. – Я резко встала. Надо дать ему время прийти в себя.

В зеркале крохотной ванной комнаты я увидела свое пылающее лицо, и оно впервые за этот год не показалось мне старым. Я даже вновь могла говорить с зеркалом. И оно было не прочь, я это видела.

– Ты прекрасна, спору нет…

– Некогда, потом, – отмахнулась я и полезла в ванну.

Когда я вернулась из душа с влажными волосами и кожей, на которой остались капельки воды, сказала Яну:

– Знаешь, мне легче. Только согрей меня опять. – И легла рядом.

– Я хотя бы нашел способ тебя успокоить, – сказал он, промокая мою шею и грудь махровым полотенцем.

– Я спешила, поэтому вытиралась наспех. Я спешила к тебе…

Мы даже не заметили, как наступила ночь. Я не помнила, какой сегодня день недели, какое число. Какая разница? Это день моей смерти и моего воскрешения. И хорошо, что я упала в пропасть. Не будь этого, Ян никогда бы не посмел до меня дотронуться, да и я бы этого не позволила. Я выстроила бы план наших отношений, в том числе и постельных, как я всегда это делала с Иван Иванычем. И принялась бы по давней привычке платить своим телом долги. А так Яну пришлось меня спасать, и он почувствовал себя настоящим мужчиной. А я не сопротивлялась, потому что просто не было сил.

– Ты будешь приезжать ко мне, когда меня отправят отбывать срок? – грустно спросила я. – Хотя бы раз в месяц, иначе я умру.

– Ты не сядешь в тюрьму, – твердо сказал он.

– Куда деваться? Видимо, Анисья сказала правду. Это она застрелила мулатку. И неимоверно трудно будет доказать, что она сделала это не по моему приказу. Мне дадут лет семь. Так ты будешь ко мне приезжать? – Я заглянула ему в глаза, замирая от страха. А вдруг это все? Мужчина, изголодавшийся по женской ласке, и женщина, ни разу в жизни не испытавшая оргазма, удовлетворили свои естественные потребности, насытились, и дальше каждый из них пойдет своей дорогой. Мне хотелось знать: что это было?

– Я все придумал. То есть почти придумал, как тебя спасти. Я пойду к следователю.

– Зачем? – уставилась я на него. Что за бредовая идея?

– Я много думал всю прошлую ночь. А до того внимательно слушал. И сегодня слушал. Зина, хочешь верь, хочешь нет, но я сразу тебя полюбил.

– Любовь с первого взгляда? – горько рассмеялась я.

– Нет, с первого ты мне жутко не понравилась. Нервная, злая и очень уж красивая. Вся чужая.

– А когда? Когда ты в меня влюбился?

– Когда ты уронила половник и разлила суп.

– Шутишь?

– Нет. Ты враз стала беспомощной, а до того была очень уверенной в себе. Я смотрел и думал: вот так дама! Железная леди! Как к такой подступиться? И вдруг я увидел твой взгляд. Ты стояла над лужицей супа с тряпкой в руке и не знала, что с этим делать. Ты взглядом просила у меня помощи, быть может, даже не осознавая этого. И я понял, что могу быть полезен тебе. Так хочется быть кому-то нужным, понимаешь?

– Да.

– Не выношу одиночества, – поморщился Ян. – Мне надо жить для кого-то, так уж я устроен. И раз ты меня не оттолкнула, то я тебя от себя не отпущу. Я все придумал, – он заговорил торопливо. – Я ведь бывший программист. Я все рассчитал. Составил точную модель убийства. Мы во всем обвиним твоего мужа.

– Что-о?!

– Смотри. Такой расклад. Это он убил Анжелу, понимаешь?

– Нет.

– Я скажу, что в тот день видел, как он выезжал с территории коттеджного поселка, а в машине у него была женщина. Она сидела как-то странно, привалившись к правой передней стойке. Я обратил на это внимание, потому что женщина была темнокожая.

– Постой… А где ты был на самом деле?