Браслет певицы

Флитгейл с явным облегчением начал рассказывать о тех находках, которые помогли бы удовлетворить любопытство дам. Ужин закончился, джентльмены направились в курительную комнату, куда им подали кофе; дамы вышли в зимний сад.

– Полковник Брюстер просто невыносим, – тихо пожаловалась графиня, беря Иву под руку под раскидистой пальмой в глубине сада. – Не понимаю, почему Ричард так привечает его…

– Полковник играет с огнём, – задумчиво ответила Ива.

– Но здесь ещё кое-кто играет с огнём, – заметила графиня, глазами показывая на Мелисанду. Здесь, лишённая опёки своего холодного супруга, певица несколько приободрилась и уже о чём-то щебетала с виконтессой Болингброк.

– Да, это тоже рискованная игра, – согласилась мисс Ива, внимательно глядя на примадонну. Та присела на ротанговую скамеечку и, смеясь, что-то рассказывала. Розамунда, это бесцветное существо с белёсыми бровями и прыщиками на худой шее, слушала, в изумлении приоткрыв рот; дородная матушка несколько раз строго дёрнула её за подол, сама в это время продолжая любезно улыбаться и поддакивать примадонне.

– Несомненно, вам надо побывать во Флоренции. Рай! Такие очаровательные маленькие кафе, и итальянцы – они ужасно забавны…

Увидев, что к ним направляются хозяйка и мисс Ива, она тут же прервала свой рассказ, вскочила со скамьи и, взяв Иву под руку, увлекла её под сень раскидистых пальм.

– Мисс Ива, дорогая, вы же всё видели! Это невыносимо. Какое может быть терпение! Вы видели, как он смотрит на князя Урусова? Я боюсь… А теперь он так же смотрит и на полковника Брюстера…

– Почему же на полковника? – изумилась Ива.

– Ах, разве полковник не заходил к вам? Я думала, он всем нанёс визиты. Ведь наш бравый полковник знает, кто убил барона, тогда – за столом.

– И кто же? – поинтересовалась Ива.

– Как, кто? Разве вы ещё не догадались? Я уж думала – вы всё знаете, – с некоторым разочарованием протянула Мелисанда и тут же перешла на театральный шёпот, упиваясь возможностью сообщить ясновидящей то, что укрывается от её вещего взгляда, – Баронесса Фицгилберт. Совершенно определённо – баронесса.

– Но к чему ей это?

– Как – к чему? Мисс Ива, все мужчины – ну, почти все – деспоты и тираны. И барон Фицгилберт был таков. Полковник видел совершенно определённо, что баронесса в перерыве сходила якобы за платком, а на самом деле – прихватила кинжал. А на обратном пути – ударила мужа. И он умер! – как само собой разумеющееся, закончила Мелисанда и победно посмотрела на Иву.

– Потрясающе! – искренне восхитилась Ива. – Может быть, он видел и что стало с вашим браслетом?

Мелисанда замялась. Но мисс Ива уже знала всё о её страсти к Урусову, а потому не было смысла таиться, наоборот – Мелисанде захотелось закрепить свой успех, просветив ясновидящую ещё и в этом деле.

– Ах, всё очень просто. Когда милый князь Урусов подавал мне манто, он осторожно снял браслет с моей руки. А потом, когда всё уже произошло, подбросил браслет ко мне в муфту.

– Но зачем?!

– Записка… – сделав многозначительную гримасу, шёпотом ответила Мелисанда.

– Полковник видел это, и никому ничего не сказал? – недоверчиво поинтересовалась Ива.

– Ну, почему же. Он мне сказал. И потом – пропажа моего браслета – вовсе не преступление, он же нашёлся!

– Скажите мне, Мелисанда, а вы давно знаете князя Урусова? – осторожно спросила Ива, словно боялась оскорбить собеседницу нескромным вопросом. Мелисанда, в самом деле, слегка смутилась, но всё же ответила:

– Вовсе нет. Мы, собственно, познакомились только тогда.

Ива покачала головой, и хотела что-то сказать, но к ним уже направлялись другие дамы, требовавшие незамедлительного мнения по поводу последней моды на рюши.

В это время в курительной комнате джентльмены продолжали осаждать Флитгейла расспросами, касавшимися тех аспектов жизни древних хурритов, которые явно не предназначались для женских ушей. Особенно любопытствовал виконт Болингброк, за столом в основном хранивший молчание, а тут вдруг обнаруживший себя большим любителем фривольных историй. От описания некоторых находок виконт захихикал и стал похож на школьника, тайком рассматривающего неприличные открытки. Флитгейл, Брюстер и граф снисходительно улыбались его реакции, барон фон Мюкк и князь Урусов хранили презрительное молчание.

– Да, дорогой мистер Флитгейл, после ваших рассказов страшно захотелось побывать в Турции. Вам не доводилось, джентльмены? – осведомился полковник.

Никто не ответил ему. Гай невзначай бросил взгляд на фон Мюкка, но тот как раз в этот момент отвернулся к настольной зажигалке и прикуривал сигару – он казался совершенно сосредоточенным на этом занятии и мог вовсе не расслышать вопроса, хотя при командном голосе Брюстера это было практически невозможно.

– Не доводилось. Пожалуй, я бы не прочь. Однако, по правде говоря, я предпочитаю места более цивилизованные, безопасные во всех отношениях, – сказал Болингброк.

– Что же, в таком случае вам не стоит ехать туда, – согласился Флитгейл.