Брать, давать и наслаждаться. Как оставаться в ресурсе, что бы с вами ни происходило

– Скоро поворачивать налево?

– Ага.

– Ну тогда отдавай мою руку. Я не могу поворачивать одной рукой. Ну или не отдавай. Ей у тебя так хорошо… но тогда мы просто поедем прямо.

– Не отдам. Едем прямо.

– Хорошо. Едем.

– Едем. Прямо.

– Тут развернемся?

– Нет. Лапку не отдам. Едем прямо.

– О, божечки! Это ж прям самый настоящий момент самого настоящего счастья! – вместо ответа он еще крепче сжимает мою руку. – Скажешь, когда все-таки пора будет отвозить тебя по адресу.

– Ага. Ну вот еще до конца этой длинной улицы едем прямо.

– М-м-м-м-м… а что, так можно? Да?

– Можно!

Вы только что посмотрели короткометражку про любовь. Ну или влюбленность. Не важно… В этих нескольких минутах был концентрат того, что мне надо. И того, что я хочу показать вам в этой главе.

мы под столом поцеловались

большими пальцами ногиа кайф такой как будто былинаги© Никтур

Наступает самый загадочный этап в нашей концепции. Как минимум потому, что здесь практически ничего не надо делать. Фокусируемся на том, что у нас всегда есть возможность наслаждаться. Даже если вы находитесь в одиночной камере. Как шутил Вуди Аллен: «Я вырос в очень бедной и многодетной еврейской семье. В детстве, если бы я не был мальчиком, мне вообще не с чем было бы играть».

Н – наслаждаться. Это логичное завершение цикла. Потому что если не получать удовольствие, то зачем тогда это все?

Как-то младший сын попросил перед сном:

– Мам! Ты разбуди меня пораньше, ладно? Прямо в 6:30 разбуди! Можешь?

– Конечно! – соглашаюсь я. Знаю его характер. Если он что-то не доделал из уроков, а вечером хочется поиграть с братом или побеситься, завтра встанет на полчаса раньше и все сделает.

И вот иду будить его. А он обнимает мою руку:

– Мам, я еще минуточку посплю… Хорошо?

– Конечно, дорогой. Можно и дольше. Я ж не знаю, сколько тебе надо делать уроков.

– Нисколько, мам!.. Я просто хотел с тобой полчаса утром побыть до школы и до твоей работы. Я соскучился. Вот ты тут посиди, подержи меня за руку, погладь по спинке меня, а я посплю…

Заобнимала. Уснул. Сижу реву.

Некоторые думают: «Конечно, конечно, реви, мать-ехидна! Стыдно тебе?! Вина мучает?! Мотаешься хрен-знает-где-по-стране, делаешь людей счастливыми, а собственные дети страдают! Уууу!»

– Нет, ребята, все не так! – отвечу я им.

Я была счастлива тому, что вообще смогла заплакать. Последние два месяца моя жизнь неслась мощным потоком, меня крутило в рабочем процессе, который гораздо быстрее и интенсивнее, чем я сама. У всего есть своя скорость.

Возможно, вы замечали, что ритм жизни в мегаполисе слишком высокий, насыщенный. Приезжаешь на природу отдохнуть – первое время уходит на то, чтобы затормозиться, замедлиться. Оставляешь за собой черные полосы на асфальте от резкого торможения…

И наоборот, когда ты весь такой расслабленный втекаешь в деловую жизнь, голова идет кругом.

Физиологически тело человека подчинено определенным ритмам. Стук сердца, так называемое дыхание мозга, само дыхание, повышение и понижение давления – все эти ритмы не совпадают по частотам. Но все они есть и играют важную роль в работе организма и влияют на скорость души. У кого-то эту скорость определяет сердце, у кого-то – мозг, у кого-то – другие органы.

В этом ракурсе мне близка одна мысль. Не знаю, кто автор, но услышала я ее от игумена Евмения: «При всех этих перелетах и путешествиях надо учитывать скорость передвижения души. Душа движется гораздо медленнее, чем самолет и даже поезд. Бывает так, что человек уже доехал, а душа его еще в пути… Так, важно дождаться собственную душу!»

Эта метафора понятна мне и близка. Я часто говорю своим друзьям, что принимаю решения быстро, а чувствую медленно. Мне требуется время на то, чтобы прожить, прочувствовать, переварить то или иное событие. Для того, чтобы вообще понять, что же произошло. А на больших скоростях сделать это невозможно. Поэтому