Брат, останься в живых

Дождь лил всю ночь. К утру тучи стали расходиться, выглянувшее солнце разогнало их совсем. И ветер успокоился. Даже на душе у Эдуарда полегчало. Он уже понял, что за ранка была у него на груди. След от иголки, которой выстрелил в него Никита. Это был самый обыкновенный транквилизатор, каким охотники-натуралисты усыпляют зверей. Его просто-напросто усыпили и перенесли на другую половину острова. Достаточно будет пересечь остров наискосок, чтобы вернуться в цивилизацию, в которой, как хотелось надеяться, не будет места Никите. Он беглый преступник, он вообще никто, чтобы заявлять в полицию о покушении на свою жизнь. Не станет он этого делать. Поэтому Эдуарду ничто не помешает вернуться к нормальной жизни – разве что пара-тройка километров, которые он должен будет преодолеть через райские кущи тропического сада...

Но стоило Эдуарду зайти в эти кущи, как его окружили полчища малярийных комаров. Такого на его острове не наблюдалось. Но, может быть, сильный дождь вернул это, в общем-то, привычное явление для тропических островов... Эдуард набрался смелости продолжить путь. Но всю его решимость слизнул упавший на ногу огромный черный паук.

Эдуард в ужасе остановился. И с еще большим ужасом вдруг обнаружил, что к нему ползет крупный и страшный скорпион. И не один... Их было много. А с веток свисала желто-зеленая, страшная, как сама смерть, змея. Она тянулась и шипела, обнажая огромный рот, из которого выскакивало раздваивающееся на конце жало... Эдуард и не помнил, как преодолел он в обратном направлении пройденное ранее расстояние. В себя он пришел на пляжном песке возле шумящего моря. Здесь не было ни змей, ни скорпионов, ни комаров...

Он немного успокоился. И снова отправился в путь. На этот раз он собирался обогнуть остров по берегу. Идти пришлось недолго. Где-то через полчаса он вышел к месту, где провел страшную ночь и откуда стартовал в поисках цивилизации.

Не было никакой цивилизации. Ни дома, ни бассейна, ни самых современных очистных сооружений. Ни любовницы, ни охраны, ни прислуги... В полном одиночестве он находился на необитаемом острове – в одном исподнем, без средств к существованию. Ни ножа, ни топора, ни способностей добывать себе пищу. Вокруг – бескрайний океан, а рядом чудовищные джунгли, кишащие жуткими созданиями... Это действительно был ад. Наказание за смертные грехи, которые он совершал за здорово живешь...

Глава шестая

Белые березки в зеленых одежках, соловьиная трель, шум ветра в камышах, плеск воды на реке... Так примерно и представлял себе Никита новую деревенскую жизнь, в которую его занесло по собственной воле. Здесь не было кокосовых пальм, зато росли яблони и вишни, и мексиканских пигов здесь не найдешь, которых хлебом не корми, дай только поваляться в кожуре гнилых бананов; зато при желании можно обнаружить обычную свинью под русским дубом в поисках прошлогодних желудей. Монастыри, церкви, бревенчатые дома. И аборигены здесь не обвешаны пальмовыми листьями. Нормальные люди деревенской закваски. Не всегда добрые, но всегда покладистые, если здороваются с тобой, то от всей души, если посылают – то от всего сердца... Это и есть пусть и не везде мытая, но такая притягательная для русской души Россия...

Поплавок дернулся, на пару мгновений застыл и стремительно ушел под воду. Рыба на крючке – подсекай и вытаскивай. Никита выдернул из воды небольшую плотвичку. Быстро снял ее с крючка и замахнулся, чтобы забросить обратно в реку.

– Не надо! – запротестовал Дениска. – Матроскин любит!

– Матроскин будет рад! – ангельским голоском пояснила Вероника.

– Ну, если Матроскин...

Полосатый кот знаменитой русской дворовой породы уже тут как тут. С хитрым прищуром глянул на обреченную рыбешку, лениво заурчал и стремительно выпрыгнул, хватая на лету добычу.

– И нам пора уже обедать...

Одной рукой Никита взял за руку Дениску, другой – Веронику. Пора идти домой. А удочку можно оставить прямо на берегу. Потому что эта часть берега как бы закреплена за его домом. Чужие здесь, как правило, не ходят. И дом совсем рядом – метров двадцать вверх по зеленому пологому откосу. Красивый дом – бревенчатый, с коричневой черепичной крышей...

Этот дом в живописной деревеньке на берегу Волги нашел Валера. Сам лично этим вопросом занимался, чтобы не посвящать в свои планы посторонних. Деревня, вернее, село. До Москвы километров двести. Но все же нашелся москвич, который решил построить себе здесь дачку. И ведь построил. Участок – почти полгектара земли с небольшой березовой рощицей у самой реки. Двухэтажный дом из цилиндрованного бревна, не самая дорогая, но очень удачная внутренняя отделка из дерева и пластика, гараж, банька. И главное – индивидуальная канализация с биологической очисткой... Никите казалось, что в этой жизни он мог смириться с чем угодно, но только не с отсутствием удобств. Вернуться в Россию, чтобы ходить в дощатый туалет типа сортир, – уж лучше остаться на островах...