Братья-арбузики и Гоша Галошин плюс Татка Пузырь

— Только колено это куда повыше твоих ушей! — тотчас огрызнулась Татка.

— Ну-ну, — примирительно улыбнулся Карп Иванович. — Дело-то ведь даже и не в глубине. Хотя и глубина немалая.

Чуть напыжившись, Саша сказал:

— Байкал — самое глубокое озеро в мире.

Татка взглянула на него с благодарностью. Ей хотелось рассказать, какое оно замечательное, её родное озеро. Верно, почти на два километра уходят в глубь земли его воды. Триста тридцать рек впадают в Байкал, а вытекает лишь одна — красавица Ангара. Шумят вокруг густые леса, высятся могучие дикие горы. Дуют над великим озером быстрые шалые ветры и гремят штормы. А Таткин папа всё равно выходит в «море» — так люди называют Байкал — и ловит много разной рыбы. Попробовали бы вы, мальчики, байкальского омуля — полчаса бы пальчики облизывали. А полюбоваться на нерпу — байкальского тюленя…

О многом хотелось рассказать Татке, но она молчала. Ещё скажут: расхвасталась.

— Иваныч! — раздалось вдруг с одного балкона. — Где же молоко-то?

— Ох! — спохватился Карп Иванович. — Заболтался я с вами, попадёт мне теперь. — И закричал жене, стоящей на балконе: — Сейчас я, сейчас! Одним мигом буду. — Он засеменил к выходу со двора, коротко взмахивая авоськой и приговаривая: — Ох, попадёт…

Татка улыбнулась:

— Бабушка у нас строгая. Вся в меня.

— А ты боевая, — уважительно сказал Саша.

— Я тоже сильный буду, — сообщил Татке Коля. — Я каждый день упражняюсь. Вот посмотри, какие мускулы.

Она из вежливости потрогала его руку.

Гоша с независимым и скучающим видом щёлкал пистолетом. Ему хотелось, чтобы Татка обратила на пистолет внимание. Но она не обращала.

— Давайте как-нибудь играть, — предложила она.

— У нас кукол нету, — пренебрежительно отозвался Гоша.

Татка сделала вид, что не слышала.

— Например, в Арктику играть. Давайте?

— Это как — в «Арктику»?

— Вы не умеете? — удивилась Татка. — Сейчас я расскажу…

Через двадцать минут двор стал Ледовитым океаном. По нему плыли две дрейфующие полярные станции. Одной станцией — на куче досок — командовал Саша, другой — в беседке — Гоша. Коля изображал полярную авиацию. Он находился в распоряжении начальника всех полярных станций Татки. Своим командным пунктом она выбрала небольшой гараж, притулившийся в углу дома. Ловко взобравшись на его крышу, Татка командовала:

— Начинайте научную работу! Ведите разные наблюдения и обо всём докладывайте мне по радио. Мои позывные: «Метель».

Тотчас с досок в эфир поступило сообщение:

— «Метель», «Метель»! Докладывает станция номер двадцать. Нас быстро уносит к северу. Надвигается ураган.

Татка распорядилась продолжать научную работу, чуть-чуть выждала и снова «включила» свою рацию:

— Станция номер двадцать один! Почему вы молчите? Почему вы молчите? Что произошло?

Гоша выхватил пистолет и начал бешено им щелкать. Ему не очень-то хотелось отвечать этой «начальнице», но все же он ответил.

— На нас напала стая белых медведей, — закричал он. — Двадцать штук… Ого, уже сорок!

— Отбивайтесь своими силами. Скоро вышлю самолёт… И не забывай называть мои позывные.

Стрельба на станции номер двадцать один усилилась.

А с досок поступило новое донесение:

— «Метель», «Метель»! Ураган разураганился. Льдина под нами разламывается.

С командного пункта распорядились:

— Ищите переход на другую льдину. К вам вылетает спасательный самолёт… Лётчику Боровикову Николаю срочно вылететь к станции номер двадцать и вывезти всех на другую льдину.

— Р-р-ррр… вж-жжжи-и-и… — Коля «завёл самолёт», «поднялся в воздух» и, раскинув руки, начал «планировать», высматривая место для посадки во льдах. Возле ног его прыгал Жмурик.

— Переходите на другую льдину, переходите на другую льдину! — командовала Татка. — Ты чего, Саша, ждёшь? Разбрасывай доски! Это будут другие льдины.

— Помогай! — крикнул брату Саша и начал растаскивать доски.

Коля бросился на помощь.

В это время Татка заметила вышедших из подъезда двух маленьких девчушек. В розовых платьях, круглые, розовощёкие, они очень походили друг на друга. Это были сёстры-близнецы. Вытаращив глаза, они смотрели на старших ребят.

— Внимание! — закричала Татка. — Слушайте все! В квадрате около подъезда терпит бедствие рыболовное судно…

Но её перебил Гоша:

— «Метель»! — заорал он. — Станция номер двадцать один идёт ко дну. Под кучей настрелянных медведей провалился лёд, теперь он проваливается под станцией.

— Спасательному самолёту немедленно вылететь на станцию номер двадцать один! — приказала Татка. — Стой, Коля! Захвати с собой доску. Это будет запасная льдина. И скорей! Надо ещё спасать рыбаков.

Саша тем временем принялся оборудовать «жильё» на новой льдине. Пыхтя, Коля тащил большую доску к беседке.

— Сос! — вспомнил Гоша международный сигнал о бедствии. — Сос! Погибаем! Скорее!

В этот миг Коля плюхнулся, больно ударив доской ногу. Он лежал, сморщившись и сдерживая слёзы. Очень хотелось зареветь, но как тут заревёшь, когда ты полярный лётчик и на тебя смотрит Татка!

А у Татки было очень трудное положение. Она даже вспотела. Гибнет станция, гибнет самолёт, да ещё это рыболовное судно…