Братья Карамазовы том 2 (продолжение)

Я вернусь, Lise к тебе, потому что очень люблю тебя и жить без тебя не могу. Да и не дуйся пожалуйста. Прости меня, но мне правда нужно там быть одному. И не дуйся, тебе это не идет. Побереги нашего малыша, которого ты носишь под сердцем. «Все я ушел», – прощаясь сказал Алексей Федорович и поцеловав жену в губы скрылся за дверью.

На Конюшенном мосту через канал Грибоедова, он был уже без четверти четыре после полудня стоя прямо по середине его с нетерпением поджидая брата. Эта часть города не освещалась, а было уже достаточно темно и люди были похожи на тени, спешившие по своим делам. И тщетно Алексей Федорович всматривался в прохожих пытаясь в них угадать появления Ивана Федоровича, разглядеть лица было невозможно лишь только, когда человек подходил на несколько шагов, только тогда были видны его черты.

Алексей Федорович, Алексей Федорович, уходите оттуда…, – вдруг раздался знакомый ему крик, в потемках была видна фигура бегущего к нему человека. Но Алексей Федорович только пошел ему на встречу желая выяснить кто же это такой. Наконец расстояние сократилось, и он узнал в кричащем Николая Красоткина. – Уходите от сюда, – продолжал он крича махая руками, потом он повернулся и Алексей Федорович услышал: «Заткнись» и увидел, как к нему вплотную подошел какой-то прохожий и Николай тут же упал на снег, а этот человек молодой с виду пошел дальше. Тогда Алексей Федорович уже побежал к лежащему Николаю Красоткину и вот оказавшись рядом увидел, что тот лежит на спине и держит руку у правого подреберье, а из-под нее текла кровь и залила уже весь снег около него. И тут Алексей Федорович ужаснулся от увиденного и закричал, что было сил:

Держи убийцу!!! Доктора скорей позовите! – потом оглянулся вокруг и склонился к Николаю – потерпи сейчас я тебе помогу. Доктора зовите, что стоите? – а вокруг стали собираться люди. – Доктор есть мой друг умирает?

В печень попал…, ваш брат… ко мне…, в контору прибежал… весь бледный…, трясется и говорит… кхе, кхе и говорит: беги на…. Конюшенный… мост… там Алешку убивать будут… предупреди…

Молчи ради Бога, тебе разговаривать нельзя, – чуть ли не плача умолял Алексей Федорович, – Да, доктора же позовите!

Священника надо. – Кто-то сказал из толпы собравшихся.

Извозчика, в больницу…

Поздно везти-то, весь кровью истечет пока привезут.

А я… знаете… что вспоминаю… Алексей кхе, кхе, – закашлялся Николай, – похороны Илюшечки… вашу речь… что мы все тогда… соединились, вот я… хотел пострадать за всех… теперь иду… вот за Христом… и не забуду… никого. А еще знаете я хоть и социалист, но у нас социализма не построишь – вера во Христа крепка…, надобно ее в народе сломать…, тогда и строить, но тогда…кхе, кхе, это будут такие люди, почище сатаны.

Коля не умирай, я прошу тебя, сейчас доктор будет и сразу станет все хорошо. Ты только потерпи.

Так разойдись, разойдись народ! Ну чего сказал расступись – дай пройти, – командовал жандарм и протиснувшись к умирающему заключил – Значит убийство, кто свидетель, убийцу опознать кто сможет? – и свистнул в свисток. Тут же с соседних улиц стали подходить полицейские.

Подождите он еще не умер! Николай только глаза не закрывай, слышишь меня, – стоя на коленях со слезами умолял Алексей Федорович. Николай Красоткин еще силился что-то сказать и даже пытался приподнять голову как спустя минут его телом уже обладало трупное окоченение.

Николай, Николай, – звал Алексей Фёдорович не в силах поверить, что Николай Красоткин умер.

Скоро подъехал извозчик и его положили на сани.

В морг его. Вы я вижу знакомец его, проедемте в участок, составим протокол, – сказал жандарм, помогая Алексею Федоровиче подняться с колен.

Подъехало еще несколько извозчиков и на них посадили еще порядка десяти человек и так же повезли в участок. Там в разговоре со следователем Алексей Федорович наотрез отказался давать какие-либо показания, заявив только то, что они с ним он должен был встретится по важному делу и все. Пробыв два с половиной часа в полицейском участке, он вышел весь опечаленный и, когда вернулся домой, то ни с кем, даже с Lise отказался говорить. Шокированный и пораженный произошедшим, глубоко подавленный, он прошел в свою бывшую комнату, не раздеваясь и не снимая обуви, придвинул кровать к двери, чтобы не смогли открыть с той стороны и прямо в пальто плюхнулся в нее.

Он не мог понять, как это произошло, ему ни разу в жизни не приходилось быть свидетелем убийства. Алексей Федорович понимал, что тогда на мосту был на волосок от смерти. У него крутилась в голове лишь мысль о том, как брат смог это допустить. Как после произошедшей трагедии с ним быть, если он предал его, хоть наполовину, но все едино, предал своего кровного брата. И главное он не знал, как ему поступить. Ведь смерть Николая Красоткина на совести Ивана – она черным грехом покрыла его душу. Что же теперь: отречься от него? Или продолжать борьбу за его грешную душу, иначе сгорит она в адском огне навсегда и исчезнет бесследно.

ЗАКАТ ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА II

Неумеха