Братья по крови

Он крепко сжал ладони Куин, пытаясь найти опору и удержаться на самом краю, не поддаться безумному, почти болезненному желанию разрядки. Их пальцы переплелись, и при каждом его медленном, долгом движении ее лицо светилось наслаждением. Останься со мной, подумал он, и тело Куин отвечало ему. Дыхание ее стало прерывистым, по телу пробежала дрожь. Всхлипнув, Куин закрыла глаза и откинула голову на подушку. Когда ее тело обмякло под ним, Кэл уткнулся лицом в нежный изгиб ее шеи. И уже не сдерживал себя.

Он лежал неподвижно, думая, что Куин, наверное, спит. Щека прижимается к его плечу, рука на груди, нога перекинута через его ногу. Он словно привязан к Куин, подумал Кэл. И эта мысль была ему приятна.

—Я собиралась тебе кое-что сказать.

Не спит, понял он, хотя ее голос звучал замедленно и глухо.

—Что именно?

—М-м. Когда мы вошли в комнату. Собиралась кое-что сказать. — Она теснее прижалась к нему, и Кэл понял, что тепло, которое выработали их тела во время занятий любовью, рассеялось и Куин замерзла.

—Подожди. — Ему пришлось высвободится из ее объятий, что вызвало недовольное ворчание. Но когда Кэл накинул одеяло, Куин тут же завернулась в него. — Так лучше?

—Лучше не бывает. Я хотела сказать: с самой первой встречи — практически — мне хотелось увидеть тебя без одежды.

—Забавно. Меня посещали примерно такие же мысли. У тебя потрясающее тело, Куин.

—Результат здорового образа жизни, проповедником которого я теперь стала. Как бы то ни было... — Она приподнялась на локте и заглянула в его глаза. — Знай я, что это будет так здорово, то разделабы тебя в первые пять минут.

Он улыбнулся.

—Наши мысли опять сходятся. Еще раз, пожалуйста. Нет, — со смехом сказал он, увидев ее взметнувшиеся вверх брови. — Вот так.

Кэл пригнул голову Куин к себе на плечо, затем положил ее руку себе на грудь.

—Теперь ногу. Вот так, — удовлетворенно кивнул он, когда она подчинилась. — Превосходно.

От этих слов ее словно подхватила теплая волна. Куин закрыла глаза и, умиротворенная, заснула.

Она проснулась в темноте — что-то упало на нее. Сдавленно вскрикнув, Куин села и сжала кулаки.

—Прости, прости.

Она узнала шепот Кэла, но было уже поздно. Удар пришелся во что-то твердое, так что стало больно костяшкам пальцев.

—Ой! Черт.

—Ничего себе, — пробормотал Кэл.

—Что ты делаешь, черт возьми?

—Споткнулся, упал и получил по голове.

—Почему?

—Потому что тут тьма кромешная. — Он поерзал и потер макушку. — Я не хотел тебя будить, а ты меня ударила. По голове.

—Да, прости, — тоже шепотом ответила она. — Но я приняла тебя за безумного насильника или — что более вероятно, учитывая время и место, — за демона ада. Зачем ты бродил в темноте?

—Пытался найти туфли и, кажется, о них же и споткнулся.

—Ты уходишь?

—Уже утро, а через пару часов у меня деловой завтрак.

—Еще темно.

—На дворе февраль, да к тому же ты повесила на окна шторы. Почти половина седьмого.

—Боже. — Она откинулась на подушку. — Половина седьмого — это не утро, даже в феврале. Или особенно в феврале.

—Именно поэтому я не хотел тебя будить.

Куин поежилась. Ее глаза привыкли к темноте, и она различала фигуру Кэла.

—Ну, я проснулась. Почему ты говоришь шепотом?

—Не знаю. Может, от удара по голове у меня повредился мозг.

Уловив нотки сдерживаемого раздражения в его голосе, Куин встрепенулась.

—Ага. А может, вернешься сюда, ко мне, где тепло и уютно? Я поцелую, и боль утихнет.

—Это жестокое предложение — если учесть, что я завтракаю с мэром, сити-менеджером и городским советом.

—Секс и политика прекрасно сочетаются, как арахисовое масло с повидлом.

—Возможно, но мне нужно вернуться домой, покормить Лэмпа и вытащить Фокса из постели, потому что он тоже должен быть на встрече. Принять душ, побриться и переодеться, чтобы не выглядеть как после классного секса.

Он стал натягивать туфли, но Куин снова привстала и обняла его.

—Все это ты можешь сделать потом.

Ее грудь, пышная и теплая, прижалась к спине Кэла, зубы игриво впились в шею. Рука скользнула вниз, к отвердевшей плоти.

—Ты коварная, Блонди.

—Может, тебе следует меня проучить? — Она засмеялась, а Кэл резко обернулся и заключил ее в объятия.

На этот раз он упал на нее специально.

На встречу Кэл опоздал, но нисколько не расстроился — ничто не могло испортить ему настроение. Он заказал обильный завтрак: яйца, ветчину, картофельные оладьи, два бисквита. Пока он расправлялся с едой, Фокс пил колу, словно противоядие от какой-то редкой и смертельной отравы, попавшей ему в кровь, а остальные вели светскую беседу.

Постепенно светская беседа свернула на городские дела. Конечно, еще февраль, но уже пора заканчивать подготовку к параду на День поминовения. Затем разгорелись споры по поводу установки новых скамеек в парках. Кэл почти не слушал, занятый едой и мыслями о Куин.

Вернулся к действительности он только после того, как Фокс пнул его ногой под столом.