Братья (продолжение Кристины)

Она мне ничего не ответила. В комментариях. Но в личных сообщениях от неё появилось сообщение и мы разговорились. Общались мы довольно активно, наверное, дня два. Да, у меня были уколы совести, когда я думал о том как Кристина ждёт от меня звонка или извинений и не получает их. Но новое общение заняло слишком много места в моей жизни и совести не хватало места на то, чтобы как-то меня задеть. По-настоящему.

Мы несколько раз погуляли, а потом она получила благодарность от японской редакции в которой редактировала манги или как они правильно называются? Комиксы наоборот, если коротко. Она предложила выпить, а я как раз всё-ещё не примирился с Кристиной. Я согласился и пригласил её к себе. Даже сам купил алкоголь: виски Jameson 0,33 и джин White Lace 0,5, а под всё это колу и швепс.

Она позвонила и сказала, что проехала Политехнический университет, как я её и просил. Я вышел на остановку и ждал. Я знал, что она едет в маршрутке №66, потому что на чём-то другом она сюда бы попросту не доехала бы с Приокского.

Я не успел докурить сигарету до её приезда. Сначала она меня обняла, а потом сказала: привет. Она захотела сначала зайти в супермаркет. Я не спрашивал зачем, а просто кивнул. Она купила вишнёвый сок. Ирина, как выяснилось, не любила виски с колой, а вот с вишнёвым соком напротив, очень даже уважала.

Мы уселись на полу в малой комнате. Не в той, где я обычно жил и спал, смотрел телевизор, отдыхал и приглашал гостей. В другой, в маленькой. Где я любил побыть один. На этих десяти с чем-то квадратных метрах было что-то по-настоящему ценное. Чувство покоя и доверия. На стенке, купленной с витрины закрывающегося магазина стоял аквариум на 30 литров. Сейчас он пылится в зале – рыбки умерли и я так и не понял почему.

Ирина никогда и никому не показывала свои рисунки в блокноте, хотя рисовала прекрасно и одна из её картин до сих продаётся. Только кто-то украл авторство, если она ничего не сочинила. Я листал блокнот в синем свете моего дома и говорил, что мой принтер на работе печатает хуже, чем она рисует. Конечно, принтер печатает лучше самого талантливого художника, но что ещё я мог сказать, чтобы сказать, что я в восторге?

Спустя несколько стаканов виски я её обнял, вроде как по-дружески. Следующей картинкой я помню как она лежит на моём плече абсолютно голая. Мне не было стыдно за эту ночь, ей тоже.

Под утро, перед тем, как уехать на такси она сказала:

– Это была самая безумная ночь в моей жизни.

Я до сих пор не знаю, что она хотела этим сказать: хорошо или плохо?

Тушу сигарету и снова вижу в окне детей играющих в мяч. Парень лет двенадцати пинает мячик в стенку котельной, мяч отскакивает, а он отбивает его обратно.

Аккуратно ставлю старую кофеварку на пол, достаю ноутбук и запихиваю вещи, которыми никогда не воспользуюсь обратно в шкаф. Здесь в основном одежда моей мамы. Она ей больше не понадобиться, ведь её пригласили на небо. Она приняла приглашение.

Глава 11 Стакан молока

Ноутбук не включается. Никак. Я пытался подключить его через шнур к розетке, решив, что в нём просто сел аккумулятор – индикатор питания горел красным, но дальше прогресс не двигался. Я вжимал до упора кнопку питания – всё впустую. Если бы я разбирался в компьютерах чуть больше, чем установить игру или зайти в «вконтакте», то, может быть, я смог бы заставить его хотя бы как-то заработать.

– Нужно найти кого-то, кто в этом шарит… – слышу я свой собственный голос.

На всякий случай я не выключаю ноутбук из сети – вдруг мне повезёт и вся проблема в севшем аккумуляторе. Закрыв крышка ноута начинаю примерять к куртке пистолет. За поясом всё-таки не хотелось бы его нести. Можно неаккуратно наклониться или ещё чего и все вокруг увидят, что ты вооружен и, вполне вероятно – опасен. Ствол пистолета вроде бы удачно помещается во внутреннем кармане кожаной куртки. Всё даже не выглядит так, что что-то должно куда-то упасть. Но мне всё равно страшно сделать что-то не так. Возможно, это ещё из детства, этот страх ошибаться.

Мать мне вручила стакан молока. Мне тогда было года три, если я всё правильно помню. Играла какая-то музыка на кухне из радиоприёмника, а из комнаты доносились звуки телевизора. Очень громкие и навязчивые.

Я взял стакан молока в руки приняв миссию – отнести его отцу. Я тогда был абсолютно уверен в успехе этого, хотя это было первым моим взрослым делом. Первым, которое я помню.

И вот, гордо вскинув голову и переступил порог кухни держа в руках этот стакан и тут я услышал голос матери:

– Смотри, не разбей! – Рявкнула она.

Стакан в моих руках по-прежнему оставался целым, хотя уже передо мной появлялись те версии реальности, в которых он выпадал из рук. Стекло разбивалось о пол, а молоко растекалось белым пятном. Я только в тот момент осознал, что совершая каждый шаг – я подвергаю стакан молока огромному риску. Ведь я могу оступиться…