Братство Майкрофта Холмса

— Насколько я знаю, одна сломанная рука, — ответил главный кондуктор. — Скоро доктор сможет сказать точнее.

Я кивнул и поднял воротник. От этого не стало теплее, но, по крайней мере, вода уже не текла прямо за шиворот, хотя продолжала проникать сквозь одежду. В это время я краем глаза заметил, что из предпоследнего вагона появился наш кучер. Он ехал там вместе со своими лошадьми и повозкой.

— Подождите! — крикнул я. Мне стало досадно, что я забыл об этом пассажире. — У него есть лошади, и он может отправиться на них за помощью, — бросил я через плечо машинисту и проводникам.

Главный кондуктор хлопнул себя по фуражке.

— Он прав. Как я мог забыть? Там же пара лошадей и экипаж. — Он умолк и окинул меня подозрительным взглядом. — А вы думаете, что ваш хозяин позволит воспользоваться ими?

— Наверняка позволит, если захочет попасть в Мец, — решительно ответил я. — Позвольте мне поговорить с ним.

Машинист нетвёрдо держался на ногах и стонал, но когда несколько рук попытались поддержать его, он отмахнулся.

— Мне уже лучше, — с непоколебимым достоинством сообщил он.

— Очень хорошо, — ответил главный кондуктор. Он, похоже, не поверил своему подчинённому. Отозвав меня в сторону, он шёпотом сказал: — Конечно, не моё дело учить вас, но, возможно, будет лучше, если вы дадите кучеру указания перед разговором с вашим господином. Это ускорит дело.

Я дважды кивнул, обдумывая предложение.

— Очень дельно. — Я даже и не думал о таком дерзком поступке, но теперь решил, что такое решение было бы, пожалуй, самым мудрым в сложившихся обстоятельствах.

— Такие люди не всегда сразу понимают, чего от них хотят, — добавил кондуктор и ободряюще взглянул на меня.

— Да, пожалуй, — согласился я и расправил промокшие плечи, намереваясь отправиться на поиски уже пропавшего куда-то кучера. В этот момент один из наших охранников (не Дитрих) подошёл ко мне сзади и взял за руку.

— Прошу прощения, сэр, — негромко сказал он, — но доктор просит вас побыстрее подняться в вагон.

Я заколебался, но только на мгновение. Как только узнаю, что нужно врачу, сразу же займусь кучером.

— Что случилось? — спросил я, когда мы зашагали к вагону.

— Он не сказал. Просто велел побыстрее позвать вас.

Тут я заметил, что скулу охранника украшает ссадина.

— Хорошо, — ответил я и добавил: — Доктор осмотрел вас?

Охранник изумлённо уставился на меня, а затем рассмеялся.

— Ну что вы, сэр, на учениях нам достаётся куда сильнее. Это… это пустяки. — Он указал на Дитриха, который помогал строить заграждение поперёк линии в хвосте поезда. — Хочу помочь им. Там ещё двое наших, они позаботятся о шотландце. Видит Бог, в ближайшее время никто из нас не сможет никуда деться отсюда.

Я кивнул в ответ на это заявление, выражавшее столь безропотную покорность неласковой судьбе, и в это время мне послышался шум драки. Я посмотрел на холм, но дождь слепил мне глаз, и я ничего не смог увидеть. Но пока я шагал по склону (нужно было пройти всего шагов двадцать), во мне крепло недоброе предчувствие.

— Там будет костёр. — Охранник указал на людей, складывавших хворост. — Сигнал для следующего поезда, да и погреться можно будет.

— Прекрасная мысль. — с чувством ответил я. — Конечно. столь неприхотливому человеку, как я. стыдно в этом признаться, но больше всего на свете мне не нравился холод и сырость. А печи на кухне работают?

— Кажется, да. Это большая удача. — сообщил охранник. остановившись около двери нашего вагона. — Помочь вам забраться, сэр?

— Не нужно. — Я больше не замечал моего спутника. Подтянувшись на перилах, я мгновенно оказался в вагоне. И сразу же заметил, что Макмиллан лежит, растянувшись, на полу в коридоре, а врач склонился над ним.

— Он упал, — пояснил врач. Одной рукой он держал Макмиллана за запястье, — видимо, щупал пульс. — Боюсь, что голова разбита. — Он прикоснулся к спутавшимся огненно-рыжим волосам чуть выше виска.

— Позовите охранников. Они помогут вам, — посоветовал я, пробираясь к ним по наклонному полу.

— Они заняты, — ответил врач, доставая что-то из своей сумки: незнакомый мне предмет, похожий на обтянутое кожей яйцо. — Не могли бы вы помочь мне? — спросил он, подзывая меня поближе.

Склонившись над Макмилланом, я заметил на саквояже тиснёное или выжженное клеймо с изображением египетского ока. Не в силах поверить своим глазам, я собрался было спросить этого человека, откуда на докторской сумке такая эмблема, но сзади меня обхватила пара крепких рук. В следующее мгновение я ощутил сокрушительный удар по голове и скорее услышал, чем почувствовал, что проваливаюсь в темноту.

Из дневника Филипа Тьерса