Бразилия для любознательных

На обратном пути в Сан-Паулу Маргарита пожаловалась на то, что разведение лошадей перестало быть прибыльным бизнесом. Скачки потеряли былую привлекательность, а владельцы поместий предпочитают ездить не на лошадях, а на автомашинах. Содержание лошадей стало убыточным делом. Ей вообще последнее время не везло. Она привыкла доверять людям, с которыми работала, но бразильцы стали меняться в худшую сторону. До меня доходили слухи, что у нее были неприятности, а тут услышал это от нее самой. Оказывается, она слишком доверилась своему адвокату, который вел дела, связанные с ее доходными домами. Пару лет назад он подделал ее подписи под документами и продал два многоэтажных здания в центре Сан-Паулу, скрыв эту операцию от нее. Этот обман вскрылся совершенно случайно. Сейчас она судится со своим бывшим адвокатом ливанского происхождения.

Мне нравилось общаться с этой интересной и умной женщиной. Она отличалась начитанностью и всесторонним образованием, хотя училась в Парижском университете всего лишь три года. Говорила на четырех языках, одно время страстно увлекалась литературой, потом все забросила и стала путешествовать. Много времени проводила в Лондоне и Лиссабоне, где среди ее друзей числился наследник португальского престола принц Дуарте. Жизнь в разных странах привила ей умение уживаться с людьми различных национальностей. Особенно мне импонировали в ней два качества — необычная для ее возраста жизненная сила и тонкое чувство юмора. Теперь дона Маргарита — высокая, прекрасно выглядящая для своих лет женщина с аристократической, немного старомодной внешностью. Как и в молодые годы, она обожает своих лошадей, которые составляют смысл ее жизни.

Русские из Харбина

Двухэтажное здание стояло на склоне высокого холма и уже давно стало неотъемлемой частью пейзажа, как и высокие деревья, под сенью которых оно укрывалось. Соседние дома были точно такими же. Все вместе они образовали одно общее владение. В нем жили скромные и приятные люди, знавшие свое место в жизни, которое досталось им ценой большого и тяжелого труда, и довольствовавшиеся им. Когда мне довелось познакомиться с ними поближе, проведя у них в гостях в Кампос-ду-Жордан несколько дней, я не мог не восхищаться этими людьми. Ольга и Жорж родились и выросли в далеком Китае, куда их родителей занесла русская революция начала XX столетия. В Харбине они прожили около 20 лет. С этим городом у них были связаны самые дорогие воспоминания юности. Своим архитектурным обликом Харбин напоминал провинциальные русские города. За исключением окраины, населенной преимущественно китайцами, он долгие годы оставался чисто русским городом на иностранной территории. Над его центральными кварталами возвышался деревянный собор с шестигранным куполом.

Ольга обучалась в местном музыкальном училище. Позже профессия преподавателя музыки ей очень пригодилась в Бразилии. Жорж учился в русском политехническом институте, но окончить полный курс ему не удалось. Учебу пришлось оставить, когда китайские власти в начале 50-х годов поставили перед русскими иммигрантами вопрос о выезде из Китая. Дилемма была предельно проста — ехать в СССР, гражданами которого почти все русские стали после изгнания советскими войсками японских оккупантов в сентябре 1945 г., или отправиться в страны, которые были готовы принять русских эмигрантов. В Советский Союз охотников ехать было мало. Многие стремились уехать в Австралию, Бразилию, Аргентину, Канаду.

Жорж с Ольгой решили эмигрировать в Бразилию. С советскими паспортами они добрались до Гонконга, где им выдали документы «перемещенных лиц», которых опекал Верховный комиссар ООН по делам беженцев. Путь до Бразилии оказался очень долгим. В 1954 году они наконец сошли на бразильский берег в Сантосе. Началась новая жизнь в совершенно незнакомой стране, где все было чужое.

Прослужив около 10 лет в одной американской компании, Жорж решил завести свое собственное дело. Его бизнес преуспевал. Через несколько лет на его небольшом заводе по производству точных инструментов было занято более ста человек. Все шло неплохо, пока бразильские власти, следуя международной моде, не распахнули двери перед импортными товарами. Многие бразильские предприятия не выдержали конкуренции более дешевой иностранной продукции и разорились. В таком же положении оказался и Жорж. Ему пришлось сворачивать производство, увольнять работников. Когда мы с ним познакомились, его заводик находился на грани закрытия. Иногда он еще выполнял отдельные заказы на изготовление инструментов для авиационного завода в Сан-Жозе де Кампос.