Бредущие сквозь Лабиринт

— Именно так. Я-то это осознала, когда мы только отчаливали от этой дуры. В самом первом коридоре-тоннеле. И ещё, помню, думала, что твоему терпению, Керк, только позавидовать: ты так долго пытался эту сучку вразумить!..

— Вразумить можно только того, у кого есть разум. — Рахель покачала головой, — А у этой Агнетты имелся только огромный запас злости на весь мир, и неприятие чужого мнения. Очевидно она, как всегда свойственно глупым и слабым духом, весь мир обвиняла во всех своих проблемах и неудачах. Я… Чего там греха таить: рада, что мы от неё отделались сразу, а не попытались уговорить. Или даже — силой забрать с собой.

— От этого не было бы никакого толку. Мы лишь силы бы и нервы напрасно потратили, — Керк чуть не сплюнул от воспоминаний, дёрнув щекой. — Да и весила она побольше ста двадцати кило. Мы даже втроём не унесли бы такую далеко!

— Точно.

— Согласна.

— Ну что, милые напарницы? Войдём снова в «лифт»?

— Войдём. Потому что шариков с пищей нам за это вряд ли выдадут. Значит, надо шевелить ножками. И мозгочками. И вот ещё что… Мы — не напарницы. Мы твои жёны.

— Точно. — Керк спокойно проконстатировал этот непреложный факт, — Впрочем, если уж на то пошло

, я и так все силы собирался положить на то, чтоб вы не пострадали при любом раскладе.

Про себя Керк подумал, что наверняка он уже, если б возникла необходимость, и жизнью бы за них рискнул. И упирался бы до конца. И не потому, что они переспали или привыкли друг к другу. И даже не потому, что столь близки во взглядах на устройство этого и того, оставшегося неведомо где, Мира. Но…

Но он всё-таки надеялся, что его жизнь всё же пока не потребуется.

Ну, хотя бы — в ближайшее время.

Соски в «лифте», и правда, отказались давать воду. А лоток — пищу.

— Чёрт. Мы закончили «ночёвку». Нам бы теперь пройти дальше. — Керк, задравший голову и обращавшийся к потолку, надеялся что его слышат и понимают — услышали же пожелание насчёт ванной и «прибамбасов»!

И точно: он едва договорил, как перегородка «спальни» захлопнулась, а перегородка в противоположной стене рывком поднялась!

— Что за хрень? — Рахель как обычно называла вещи своими именами.

Керк и сам вынужден был констатировать, что иного определения странной штуке тоже подобрать пока не сможет. Узкий тонкий круг, диаметром в пару шагов, возвышавшийся примерно на дюйм над полом, и венчающая его полусфера размером с добрую тыкву. Рахель между тем подошла поближе. Вдруг она резко притормозила:

— Осторожно! Этот недоделанный Сатурн — на самом деле что-то вроде пилы! Дисковой.

— Это почему? — Полина осторожно вдвинулась в помещение, оставаясь за спиной Керка.

— Да хотя бы потому, что вращается как бешенная, и жужжит!

Керк, подойдя, опустился на колени: действительно, штуковина тоненько жужжала. И диск вращался настолько быстро, что поэтому и казался неподвижным. Полусфера, венчавшая пилу, не вращалась.

— Ну? Какие будут предложения?

— Не трогать.

— Не получится. Лотка и пипок здесь нет — значит, нам нужно эту комнату пройти. А чтоб пройти, нужно, чтоб открылась очередная дверь-заслонка. А другого препятствия, которое можно было бы «преодолеть», здесь нет.

— Ладно. Начинайте. Я лично никаких частей тела туда совать не намерена!

— Полина. Совать, как ты изволила выразиться, никто ничего, разумеется, не собирается. Потому что нет никаких сомнений, что это — действительно дисковая пила. Весьма страшное орудие, если честно. Но как же нам её… Выключить?

— Может, там, на днище, есть выключатель?

— Устами младенца… Хм-м… Керк. Ты не смог бы попробовать поднять эту штуку? Ну, взяв за верхнюю часть?

— Попробую. — он осторожно нагнулся, стараясь, чтоб ноги располагались как можно дальше от бешено вращающегося круга, и положил руки на верхушку сфероида.

Тотчас механизм пришёл в движение: «хреновина» двинулась прямо на него!

— Ах ты ж гад! — Керк невольно отшатнулся, автоматически убрав руки от верхушки механизма, — Шустрый какой!

— Отойди, отойди! Вон туда: в угол!

— Ага, сейчас! Чтоб он меня там зажал?! Нет уж. Я лучше буду отходить туда, где есть «оперативный простор»! — полусфероид с пилой, двигался, как отметил Керк, к счастью, неторопливо: словно прогуливающийся по парку старик.

— Смотри-ка, эта штука так и тащится за тобой!

— Да, похоже, милый, ты ей тоже понравился. — Рахель скривилась, но, успокоенная тем, что агрегат хоть и выглядит страшно, но движется медленно, выдохнула, — Может, попробуешь отбежать?

Керк отбежал. Штуковина вдруг сменила направление движения, и направилась теперь к Рахель, стоявшей поближе.

— Ай! Чёрт! — женщина тоже начала отступать, — Похоже, он реагирует на тепло.

— Возможно. Поэтому он и принялся теперь за тебя: ты всё ещё слишком много весишь.

— Чушь! Я… Вешу столько, сколько надо. Но что делать-то будем?! Не хотелось бы остаться без ступней! Да и спать будет нельзя.

— Да что там — спать! Даже отдохнуть не удастся. Зная нрав наших любимых «исследователей», можно смело быть уверенными в том, что запас энергии и настырность у этой хренотени — вечные!