Брейкмич

Она опустила руку, бросила салфетку в уже ставшую розовой воду. Отставила на журнальный столик. Решила, что я говорю о ране на лице. Но я говорил не об этом.

– Не надо жалеть меня. Жалость это слабость. Она делает нас мягкими и ломкими.

– Но мы же не ангелы, чтобы быть идеальными. Мы люди. И нам нужна эта слабость, чтобы после неё быть сильными. Иначе можно просто сломаться.

Я покусал нижнюю губу. Смотрел на женщину передо мной. Думал о другой. А мечтал совершенно не о них двоих.

– Нет, я не ангел.

Наклонился и жадно поцеловал Ладу. Женщина удивилась, но, как и все предыдущие наши поцелуи, сдалась мне.

Скрытному

Жестокому

Эгоистичному

И далеко не ангелу.

Зарождался розовый рассвет, рисую узоры на стекле в спальне капитана Орфи. А она сама, потная и растрёпанная, скакала на мне, словно конный полицейский. Её налитые груди раскачивались в такт движения, оголенные из широких рукавных вырезов серой майки. Ткань между ними была мокрой. Но я не позволял снимать её, мне нравилось, как розовые соски смотрели на меня по бокам от сжатой между ними майки. Шлепки нашей плоти заполняли все пространство небольшой комнаты. Тяжёлое дыхание женщины распыляло меня. И я ухватился широкой ладонью за майку. Груди со шлепком ударились об нее. Член внутри Орфи дёрнулся. Я притянул её к себе, воруя у неё последние вздохи кислорода из приоткрытого рта. Приподнял её за попку и принялся яростно вколачиваться. Орфи стонала, прижимаясь к моей заросшей короткой бородой щеке. Сжимала мои плечи, разлетаясь на куски. Грубо скинул её с себя, горячо кончил на живот. Женская ладонь собрала липкую сперму и охватила все ещё жёсткий ствол. Принялась растирать её по всей длине. Я откинулся на подушки, позволяя себе ещё раз разрядиться в развратных руках женщины.

– Спасибо за содействие, капитан Орфи, – говорил я уже полностью одетый на пороге её дома. – Вы мне очень помогли в расследовании.

Лада покачала головой и ушла собираться на любимую работу.

Свою же работу я не любил.

И я не о той, на которой сейчас участливо перебирал документы в ровную стопку.

Нет, на так.

Мне нравилось, какой результат я в итоге получаю. Но вот характер моей работы не устраивал.

Принтер прогудел и со стоном замолк. Я посмотрел на мигающую красную кнопку на нем. Выгнул бровь.

– Что-то пошло не так, – пробубнил себе под нос. – Да давно уже, мать твою!

Ударил кулаком по столу. Листки бумаги разъехались с аккуратной стопки.

Вторая моя бровь выгнулась в немом вопросе.

– Тяжелая ночка?

Противный голос коллеги, проходящего мимо, вторгся в мир моего молчаливого ругательства.

– Куда бежишь?

– К его величеству, шефу! – ехидная улыбочка появилась на его веснушчатом лице. – У кого сегодня идёт все по маслу!

Потряс папкой с кипой бумаги, которую я не могу никак распечатать и отнести в кабинет начальника.

– И у кого был се-е-екс! – протянул коллега, играя редкими бровями.

– Н-да, поздравляю.

Ради следующих слов парень не поленился вальяжно опереться о борт моей рабочей кабинки и натянуть на физиономию широкую улыбку.

– Помнишь, мы в пятницу в баре говорили о темноволосой официантке? – подмигнул, доверяя мне самую важную тайну, – вот с ней и был.

– Красивая у неё татушка, – я принялся собирать листы обратно в стопку, не глядя на своего хвастливого коллегу.

– Какая? У неё нет… – И тут осекся, видимо вспомнив, набитую бабочку, едва выглядывающую из-за пояса брюк официантки.

– Секс был потрясный! – нервно фыркнул парень, встав ровно.

– С рукой? – Я смотрел на него в упор.

Не смеялся.

Не моргал.

Не шуршал бумагой.

Парня передернуло.

– Да пошёл ты! – обиженно промямлил и через-чур быстро зашагал прочь от моего рабочего места.

Я тихо посмеялся.

Полминуты.

Потом вздохнул, думая с чего мне начать. Сейчас всё в моей жизни катится под откос. И мне бы смириться, потому что я уже давным-давно подвёл итог своей никчёмной жизни. Но, тем не менее, я постоянно куда-то лезу. В чем-то права Орфи, говоря, что я не могу не влипать в неприятности. Я просто магнит для них. И мне бы плюнуть на все, оставить как есть. Потому что, как показывает жизнь, все мои потуги не то чтобы бесполезны, но отчаянно не приносят того результата, которого я, не теряя надежды, жду. Я ведь менеджер, обычный менеджер на обычной работе в обычном человеческом городе. Люблю свой байк и красивых женщин. Свободу и холодное молоко.

Я не герой.

И даже быть им не хочу.

Я канцелярский работник с наглой физиономией, ведущий разгульный образ жизни.

Почему всем от меня что-то надо?

На обед я поплелся не в столовку, а в бар, что днём торговал ланч-боксами по хорошей цене. Сегодня у Фреда выходной и поскольку я так не договорился с ним, чтобы он подменил меня, я должен был сегодня многое успеть. Работа менеджера меня устраивала, не хотелось бы вылетать с неё. Опять искать работу. Потому что так заведено. Потому что я здесь застрял, и мне нужно было приспосабливаться. Мне нужно было жить в этом городе.