Бремя чести (СИ)

— Только вот Эри я пока об этом не сказал, — лицо Аткаса омрачилось. — Он сейчас в такой ярости, в какой я его и не видел никогда!

— Скажешь завтра утром, — решила Дженна. — Он остынет, придет в себя… Кстати, с тебя серебряный.

— Уже? — поразился Аткас. — А когда это он успел? То-то Милина сама не своя ходит! Ишь ты, как все сложилась.

Он примолк. Перед его взором, словно наяву, предстала Цила, его милая девочка. Как же он по ней соскучился, словами не передать! Сколько времени прошло! Уже месяц Грез Луны на исходе, а весточки от нее нет. Торик куда-то запропал… Все вокруг устраивают сердечные дела, а Аткас даже не знает, все ли в порядке с его любимой!

***

Престон чувствовал себя выжатым досуха после суматошного дня, в течение которого все суетились, плакали от счастья и чуть не падали в обмороки, и потому ближе к вечеру счел, что вполне заслужил немного отдыха.

С чашкой чая настолько крепкого и сладкого, что в нем чуть ложка не вязла, он расположился в кресле на веранде. Шерстяной плед, украшенный овальными узорами, плотно окутал его по самый кончик носа. Признаться, на улице было еще довольно прохладно, особенно по вечерам, но зато как приятно вот так расслабиться, попивая терпкий горячий напиток, в который добавлена самая капелька рома, вдыхая ароматы проснувшейся земли и впитывая в себя будоражащую весну, как губка впитывает воду.

Однако природой Престон наслаждался не так долго, как ему хотелось. Сначала вдали, у кустов черемухи, замелькало странное разноцветное пятнышко. Потом оно переместилось ближе, облюбовав полураспустившийся бутон первоцвета…

Дворецкий вскочил, чуть не опрокинув кресло и не замечая пролитого на брюки чая. Он поморгал несколько раз, но чудесное видение не исчезало. Во все глаза он уставился на бабочку.

«Три симметричных пятна, — неслись у него в голове лихорадочные мысли. — Фиолетовые… и желтые. Ну и ну! А размах-то, размах у крыльев какой!...»

Молясь всему пантеону богов сразу, он бегом припустил в дом. Схватит необходимые инструменты было секундным делом, и вот Престон снова на веранде. Из-за бега в глазах помутилось, и он плохо видел двор перед собой. Тапки тут же провалились в землю на добрых полдюйма. Мимолетно подумав, что надо было переобуться, он в унынии замер. Прекрасное видение, шестикрылый гаэтон, взял и упорхнул с белоснежного цветка. Плечи Престона опустились. Близоруко щурясь, он с отчаянием оглядывался вокруг. Глаза начала застить мокрая пелена.

Но что это там, справа? Он прищурился и даже приоткрыл рот, силясь разглядеть дальний угол двора.

Целых два гаэтона, грациозно расправив крылышки, сидели на кусте снежных роз.

Затаив дыхание, Престон медленно зашагал к ним, выставив перед собой сачок, точно меч. За три шага до куста он остановился, почувствовав, что колени трясутся, а сердце стремится вырваться из груди.

Один из гаэтонов, помедлив, изящно вспорхнул и перелетел на дальний куст, а второй сложил крылышки и замер, напоминая тонкий лист дорогой бумаги.

«Сначала — правого, — подумал Престон, делая маленький шажок в сторону роз. Руки дрожали, по вискам струился пот. — Может, и левого удастся захватить, но это было бы слишком большой удачей».

Неторопливо он переставил ногу. Бабочки сидели смирно, не выказывая желания улетать. Престон тряхнул рукой, расправляя сетчатый колпак сачка. От резкого движения один из гаэтонов, тот, что сидел поодаль, встрепенулся и отлетел еще дальше. Сквозь зубы Престона вырвалось грубое ругательство. Пожалуй, услышь его госпожа Сакара, обморока было бы не миновать! По счастью, гаэтон, сложивший крылышки, даже не шелохнулся, только маленькая, с бусинку, головка потешно качнула пушистыми усиками.

Хлоп! Ломая стебель бесценной снежной розы, Престон одним ловким движением набросил сачок на красавицу-бабочку. Гаэтон затрепыхался, забил крылышками, чувствуя вокруг себя тканные преграды. Второй, испуганный судьбой товарища, взлетел и поспешил прочь, ввысь и далеко за ограду парка.

Но Престону было довольно и одного. Он бережно унес добычу в дом и торопливо, но четко совершил над ней все необходимые манипуляции: усыпил с помощью особой сладкой водички, осторожно расправил пинцетом и специальной лопаточкой крылышки и насадил тельце на деревянную подставку с помощью длинной тонкой иглы. Сооружение защитного колпака, который защитит бабочку от ветра и солнца до тех пор, пока она не высохнет, заняло еще несколько минут. Считанные дни — и гаэтона можно будет добавить в свою коллекцию. Но самое главное: его уже сейчас можно как следует изучить и описать!

Отложив промасленный колпак в сторону, Престон вооружился лупой и склонился над распяленным тельцем насекомого. Раскрытая книга — его собственная! — и перо лежали наготове.

Престон обтер вспотевшие от волнения руки о брюки, мимоходом удивившись, что ткань почему-то влажная, дождя же, кажется, не было? Молодецким движением перекинул лупу в левую руку, правой же взял перо, обмакнул кончик в чернила и тщательно вывел: «Гаэтон шестикрылый. Обнаружен в окрестностях Вусэнта, к югу от Вишневых гор»…