Бремя чести (СИ)

— Вы приедете ко мне попозже, когда скоплю достаточно денег. Но я вас не оставлю, клянусь! Любовь моя, ты сомневаешься?

— Те деньги, которые ты принес нам... Я буду тратить их с умом, но они рано или поздно закончатся. Что тогда мне делать?

— Ты же у меня умница, Цила, — он потрепал ее по щеке. — Ты можешь купить мотков пряжи и заняться вязанием. Или вышивать, или еще что-нибудь. Я постараюсь быстрее раздобыть денег, в Вусэнте для этого возможностей целая куча.

Цила кивнула и опустила голову. Когда она ее подняла, в глазах ее блестели слезы:

— Но ведь рыцари уезжают уже завтра! Ты уедешь с ними?

— Мы расстанемся ненадолго, вот увидишь. Ты и не заметишь, как пролетит время, — он притянул ее к себе и обнял.

Цила затихла в его объятиях. Аткас смотрел поверх ее кудрявой головки на огонь в очаге и думал, что такая возможность, как сегодня, дается в жизни крайне редко, быть может, только раз. И будь что будет, но он воспользуется ею. Как знать, вдруг все пойдет иначе, не так, как прежде?

В голове замелькали картины: он, в бархатном камзоле, спорит с родовитыми аристократами. Семейный обед, а на огромном столе самые изысканные яства со всех краев материка, и Аткас лениво выбирает, что отведать. Цила, в атласном платье, держит за руку малыша в новеньком костюмчике, они прогуливаются по аллее, а рядом едет запряженная карета, чтобы, когда они устанут, отвезти их домой…

«Вот увидишь, Цила, — поклялся он про себя. — Все так и будет».

Глава 1

Забрезжил серый рассвет. Солнечные лучи проникали в подвал только летом, и то ближе к вечеру. В единственное мутное оконце можно было разглядеть, как улица поворачивает и ведет куда-то к домам более успешных и богатых людей.

Аткас вскочил с кровати, которую он давным-давно смастерил из пары деревянных лавок, оставленных тут прежним владельцем. Матрас Цила сделала сама, но он уже обветшал, поистерся и требовал замены. Юноша быстро оделся, застегнул куртку из грубой кожи и пригладил волосы, предварительно поплевав на ладонь. С той стороны, которую Цила облюбовала себе для сна, кровать была тщательно заправлена. Девушка уже встала и, вероятно, умывалась на улице.

Как обычно, он наскоро ощупал все оружие, искусно спрятанное в одежде. Самый длинный кинжал он хранил в особом кармашке на рукаве, а маленькие метательные ножи находились в отворотах сапог. Вообще-то ему нечасто приходилось этим всем пользоваться, скажем прямо — только пару раз, впервые для того, чтобы припугнуть не в меру ретивого крестьянина, у которого он из-под носа увел пару вещиц, а во второй раз — показывая меткость среди друзей. Стыдно вспоминать, но тогда он проиграл почти всем. Только Герри промазал по всем тыквам, Аткас умудрился попасть по мишени, а еще одну нож мазнул по боку, слегка вспоров кожицу, но тот бросок не засчитали. То-то все удивятся, узнав, что «известный неудачник Аткас» стал настоящим оруженосцем!

Волна радостного предвкушения наполнила воришку. Еще пара часов, и он станет служить настоящему рыцарю, в стальных латах и с золотишком в карманах! Юноша одернул себя. Еще вчера вся эта затея казалась ему глупой и дикой. Он первый рассмеялся бы в лицо тому, кто сказал бы, что он станет оруженосцем. Но, видно, в его душе, полностью, как ему казалось, циничной и равнодушной, до сих пор умудрился выжить маленький зверек по прозвищу «Романтика». Не последнюю роль сыграл и тугой мешочек с деньгами… Удивительное дело, но именно серебряные монеты заставили поверить его, что все происходит на самом деле, что рыцарь не обманывает и не насмехается.

«Сэр Экроланд! Конь оседлан и ждет вас!» — старательно проговорил Аткас, обращаясь к помутневшему зеркальцу, прибитому над столом. Отражение улыбалось до оскала. Неприятное зрелище. Аткас повторил то же самое, теперь напустив на себя строгий вид. Так то лучше, и губам не больно. Малыш в колыбельке радостно агукнул.