Бриллиантовый корабль

Что же так приковало наше внимание? Слабая полоса света, сверкавшая на воде всего на расстоянии одной трети мили от нашей собственной палубы, и полосы света с палубы парохода, отвечавшие, очевидно, на этот сигнал. Не нужно было быть провидцем, чтобы сказать, что из какой-то гавани поблизости вышла шлюпка и обменивается сигналами с пароходом, за которым мы следовали целый день. Но это было далеко еще не все: с палубы парохода направили вдруг прожектор в ту сторону, откуда приближалась шлюпка, и перед нами во всем своем блеске открылась целая картина на темном фоне ночи.

Мы увидели два судна; одно из них походило по наружному виду своему на канонерскую лодку, а другое было немногим больше морского баркаса, быстрое и змееобразное – на нем сидело всего три человека. Мы ясно увидели, как с мнимой канонерской лодки спустили веревочную лестницу и как один из гребцов баркаса поднялся по ней на борт парохода. Большое облако красноватого дыма над трубой большого судна указывало на то, что там готовятся к быстрому отъезду, а также на очень короткое пребывание на нем его посетителей. Я могу сказать с точностью, что шлюпка пробыла там не более пятнадцати минут. Человек, поднявшийся на борт, спускался уже с лестницы по прошествии этого времени и сел в шлюпку, которая тотчас же отчалила, не заметив нашего присутствия и не зная, что мы наблюдаем за ней. Все это случилось с быстротой молнии, сверкнувшей на мрачном горизонте. Дрожащие лучи большого прожектора, как бы направленные на шлюпку рукой человека, державшего фонарь, скользнули вдруг по поверхности моря и на минуту осветили нашу палубу, открыв таким образом грозные и непонятные очертания нашей темной яхты. С берега в ту же минуту грянули сигнальные выстрелы. Огни моментально погасли, и все погрузилось в непроницаемую тьму, за исключением красноватого дыма над трубой парохода. Тут я услышал голос, говоривший на моей собственной яхте. Это был голос капитана Лорри.

– Они спешат на запад, сэр, – сказал он, – в открытое море. Все так, как вы говорили.

– И впредь так будет, капитан Лорри! – На всех парусах вперед, пожалуйста! Мы не должны терять их из виду...

– Чего бы это ни стоило, сэр?

– Это ничего не будет стоить, капитан!

А остальным служащим я сказал:

– Пятьдесят фунтов каждому, ребята, если вы проследите за этим пароходом до самого порта.

Они отвечали мне звучным и веселым смехом и моментально были на своих местах. Наша яхта понеслась со всей быстротой, какую только могли дать ей сильные машины, управлявшие ее движением. На берегу послышался второй ружейный сигнал, значения которого я не понял. Вдали на горизонте не видно было никакого света, кроме красного отблеска огня, выдававшего нам направление, по которому шел пароход. Он был целью, к которой мы стремились... но, однако, не он один: океан имеет свои тайны, но я не верю, чтобы он мог скрыть их от нас.

– У нас такие же снасти, как и у них, капитан Лорри? – спросил я.

– Без сомнения, сэр!

– И мы догоним их через полчаса?

– Через четверть даже, если только будем идти тем же ходом. Мистер Бенсон лезет из кожи, как видите.

– Капитан Лорри, – сказал я, – у них наверняка есть с собой оружие, я же не желаю рисковать жизнью ни одного из тех людей, которые согласились, служить мне, ничего не подозревая. Посоветуйте мистеру Бенсону несколько умерить свой пыл. Мы должны держаться на расстоянии выстрела.

– Понимаю, сэр! Только бы не опоздать!

Он хотел этим сказать, что мы уже, пожалуй, находимся в досягаемости выстрелов преследуемых, и стремглав ринулся вниз, чтобы сказать относительно «полухода», как он выражался. Приказание поспело минута в минуту. Раздался громовой выстрел, и в море, на расстоянии одной восьмой мили от нашего штирборта, упало ядро. Нет слов для выражения впечатления, произведенного на мой экипаж падением этого ядра. Надо полагать, что до этой минуты никто не верил в возможность такого зрелища, представить которое они себе никак не могли. Выстрел и ядро! Наименее сообразительный из них понял значение этого. Что касается гениального ирландца, то он съежился, как старуха, которой кажется, что с крыши валится черепица.

– Ах, черт бы их побрал, Фабос! Не ранен ли я куда-нибудь?

– Под ложечку, пожалуй, Тимофей!

– Но это ядро, которым они стреляли?..

– Я пожалуюсь на него, Тимофей, когда мы взберемся к ним на борт.

Он весь побелел... Что ж, я протаю ему это. Он, как и все остальные, понял, чего может нам стоить преследование этого судна и сколько страниц прибавится к истории преступлений. Громовой выстрел из большого орудия, нарушивший тишину ночи, больше слов дал ему понять настоящую истину.

– Нет, право, гнев так и кипит во мне!

– Вернемся в таком случае назад, Тимофей!

– Хоть выложи ты передо мной тысячу соверенов, ни за что!