Британские СС

– И как, получилось?

– Я похож на идеалиста, Арчер?

Дуглас молча покачал головой, боясь прервать внезапно напавшую на Хута разговорчивость. Он уже видел таких людей: молчат, молчат, а потом вдруг обнаруживают многословное красноречие и признаются в чудовищных преступлениях. И все они, как и Хут, говорят о себе с удивительной отстраненностью.

– Несложно было догадаться, что победят нацисты. Только у них хватало мозгов и решимости. И дисциплины. Мне нравятся победители, Арчер. Моему отцу тоже нравятся победители. Мой отец – хладнокровная скотина, как же, господи, я его до сих пор ненавижу. Чтобы добиться его расположения, нужно было стать первым в классе, и я приложил к этому все усилия. Победят нацисты, Арчер, так что не поддавайтесь желанию им противостоять. На следующей неделе я лечу в Берлин. Буду говорить с рейхсфюрером СС и, возможно, самим фюрером. Им придется поставить меня на место Шпрингера, потому что полная информация есть только у меня. – Хут постучал себя пальцем по голове. – Рано или поздно я и звание Шпрингера получу. Так что выше нос, Арчер! Дни Келлермана сочтены. Избавимся от него к концу следующего месяца. Он у меня будет отвечать на множество неудобных вопросов про свой счет в швейцарском банке и про взятки с подрядчиков, строящих новые тюрьмы.

Дуглас смотрел на него с изумлением. А Хут продожал:

– На Келлермана досье вот такой толщины. Отчего, по-вашему, он так рвется сунуть нос в мои документы? Плевать ему на ядерную программу, он шкуру свою спасает. – Хут налил себе воды и выпил. – Хотите остаться со мной, Арчер?

– У вас в штате?

– Людей Шпрингера я намерен разогнать. Почти всех. Если останетесь со мной, дойдете до самого верха. Я вам обеспечу немецкое гражданство и устрою в службу безопасности. И тогда больше никаких пайковых карточек, ограничений передвижения и контроля над финансами.

Он смотрел на Дугласа, ожидая ответа.

– Вы же говорите, вам нравятся только победители.

– Не в качестве личных помощников, – уточнил Хут, сухо улыбнувшись.

Возможно, он делал предложение от чистого сердца. Дуглас не мог понять, в какой степени это была спонтанная и неуклюжая тевтонская попытка обаять, а в какой – трезвый расчет. Хут встал и подошел к окну.

– С Мэйхью вчера не поговорили? – спросил он, не оборачиваясь.

– Нет, но я его найду.

Дуглас видел его темный силуэт на фоне окна, видел, как нервно вздрагивают пальцы – будто пытаются стряхнуть не то грязь, не то память о чем-то.

– Мэйхью человек образованный, – проговорил Хут, словно обращаясь к самому себе. – Культурный и рациональный.

– Да, конечно, – подтвердил Дуглас.

– У него ведь нет со мной никаких личных счетов, правда? Чего он ищет? Он ищет статуса и уважения. Все нормальные люди к этому стремятся. Значит, мы можем достичь договоренности. Так, чтобы в результате повысился статус нас обоих. Так ему от меня и передайте.

Это был ошеломляющий цинизм даже по меркам Хута.

– А какие у меня гарантии? – спросил Дуглас.

– У вас прекрасная отговорка: вы всего лишь выполняли приказы. Будьте за это благодарны, друг мой.

– Хорошо, я буду вашим контактом. Но не информатором.

Произнеся это, Дуглас сразу опознал в собственных словах попытку оправдаться. Он слышал подобное множество раз от людей, которых использовал – и которых презирал.

В дверь постучали.

– Войдите! – гаркнул Хут.

В кабинете появился рассыльный с ведром угля и принялся разводить огонь в камине. Хут кивнул Дугласу в знак, что тот может быть свободен.

Дуглас встал, благодаря небеса за то, что у Хута нет обыкновения заканчивать встречи обязательным «Хайль Гитлер!». Проделать этот ритуал на глазах у старика рассыльного было бы выше его сил.

У себя на столе он обнаружил кипу неразобранных бумаг. Гари Вудс опаздывал, и Дуглас мысленно обругал его последними словами. Сегодня ему особенно нужна была помощь. В ежедневнике у Гарри значилось совещание у начальника криминального департамента в половину десятого. Дуглас позвонил в департамент и сообщил клерку, что Гарри нездоров. Клерк отпустил шутку по этому поводу – обыкновение Гарри опаздывать было широко известно.

Дуглас отправил человека поискать Гарри в кафе «У Джо». Для «Красного льва» было определенно рановато. Позвонил в участок на Сэвил-Роу – Гарри мог забежать туда посплетничать.

Получив отовсюду ответ, что Гарри сегодня не видели, Дуглас позвонил клерку в приемной Келлермана и попросил дать ему адрес сборного пункта, куда сгоняли арестованных из Айлингтона – там Гарри жил. Клерк разыскивал адрес четверть часа. Сначала пункт находился в товарных складах на Йорк-уэй, но к вечеру был заполнен, и с половины одиннадцатого начали использовать здание скотного рынка на Каледониан-роуд.

Дуглас набрал номер Хута.

– Штандартенфюрер, я предполагаю, что Гарри забрали в ходе арестов.

Трубка молчала.

– Он не пришел на работу, хотя сегодня у него важное совещание.

Снова молчание.

– Сэр, вы меня слышите?

На этот раз Хут ответил:

– Я удивлен тому, как долго Вудсу удавалось оставаться на свободе. Вам нужен новый помощник. Есть кто на примете? Надо, чтобы немецкий знал.

– Я пойду искать Гарри.