Бритва Дарвина

– Дай-ка вспомнить… Сначала сообщили, что «Мерседес», в котором были принцесса Диана и ее бойфренд, ехал на скорости сто двадцать миль в час. Мы с самого начала знали, что все это неправда. Мы тогда записали репортаж из «Новостей» и разложили его на кадры, помнишь? Потом мы переписали на видео более поздние репортажи с места катастрофы, тоже разложили их…

– И мы еще обсуждали, что вмятина от удара не соответствует данным из репортажей, – сказал Дар.

– Точно. «Мерседес» врезался в колонну – но мы видели, что его передняя часть вмялась недостаточно сильно для машины, которая ехала со скоростью больше сотни миль в час. Кроме того, по телеканалам новостей постоянно передавали, что машина перевернулась, но, когда мы просмотрели видеозапись, оказалось, что это не так.

– Вы с Труди определили, что крышу с «Мерседеса» скорее всего сняли уже после аварии, во время спасательных работ – когда пытались извлечь из машины пострадавших, правильно? – сказал Дарвин.

– Ну да. И ты сказал то же самое. А вмятины, которые были видны на крыше, появились не из-за того, что машина переворачивалась. Крыша прогнулась, когда пассажиры, которые были на заднем сиденье, врезались в нее головами изнутри – во время столкновения.

– И какую мы определили примерную скорость машины – согласно видеозаписям, травмам, которые получили пассажиры, и прочим сведениям о месте происшествия?

– Я говорил… Дай-ка подумать… Я говорил – шестьдесят три мили в час. Труди говорила, что шестьдесят семь. А у тебя, кажется, получилось меньше всего – шестьдесят две мили в час, что ли?

– И когда поступило окончательное заключение, оказалось, что прав был ты, – задумчиво промолвил Дар.

Лоуренс продолжал:

– Никто из репортеров не захотел об этом говорить, но все мы знаем, что принцесса Диана скорее всего осталась бы в живых, если бы пристегнулась ремнем безопасности. И они все выжили бы в такой аварии, если бы дело происходило в Соединенных Штатах…

– А почему? – спросил Дар.

– Потому что и федеральные правила дорожного движения, и правила в каждом штате требуют, чтобы такие колонны в тоннелях под мостами были защищены ограждением, – сказал Лоуренс. – Ты же знаешь. Ты сам говорил об этом в тот вечер, когда только сообщили о катастрофе. Ты даже просчитал на нашем компьютере степень гашения кинетической энергии этим ограждением в зависимости от скорости автомобиля. Если бы там была не бетонная перегородка, а защитное ограждение, то «Мерседес» принцессы Дианы бросало бы из стороны в сторону по всему тоннелю – от стены к ограждению и обратно, и его скорость снижалась бы постепенно. И если бы все пассажиры были пристегнуты ремнями безопасности…

– Но они не пристегнулись, – спокойно заметил Дарвин.

– Вот именно… Труди назвала это «синдромом такси-лимузинов», – сказал Лоуренс. – Люди, которые никогда и не подумали бы ездить, не пристегнувшись, в своих собственных машинах, почему-то напрочь забывают пристегнуться, когда садятся в лимузин или такси. Почему-то люди совершенно забывают о мерах безопасности, если за рулем машины сидит наемный водитель.

– Труди даже вспомнила какую-то запись с принцессой Дианой – она пристегивалась, когда сама сидела за рулем, – сказал Дар. – А что мы еще обсуждали?

Лоуренс поскреб подбородок.

– Не пойму, к чему ты клонишь, но давай посмотрим… Мы все соглашались, что папарацци не имеют никакого отношения к этой аварии. Во-первых, «Мерседес» мог легко обогнать те маленькие мотоциклы, на которых ехали папарацци. Во-вторых, «Мерседес» мог сбить такой мотоцикл, и пассажиры внутри даже не почувствовали бы толчка. Но мы заподозрили, что в этом был замешан какой-то второй автомобиль… вторая машина, да. Что водитель «Мерседеса» свернул в тоннель и не справился с управлением, пытаясь увернуться от другой машины.

– И мы сочли это причиной катастрофы, – сказал Дар.

– Ну да. А еще мы были уверены, что потом выяснится, что водитель «мерса» выпил спиртного перед тем, как сел за руль.

Дар кивнул.

– А почему мы так решили?

– Он был француз, – сказал Лоуренс. Лоуренс никогда не ездил в те страны, где все население не говорит по-английски. А французов он не любил просто из принципа.

– А еще почему? – спросил Дар.

– Ну… Кажется, это Труди заметила, что повернуть влево сразу после въезда в тоннель – так, чтобы машина потом врезалась прямо в колонну, – водитель «Мерседеса» мог только для того, чтобы избежать столкновения с другим автомобилем. И что любой опытный водитель – или трезвый водитель – на «Мерседесе» вполне мог бы выполнить такой маневр на скорости шестьдесят пять миль в час. На «мерсах» очень надежная система управления. В конце концов, автомобиль сам пытался помочь водителю удержать контроль над ситуацией.

– Таким образом, мы трое оказались правы относительно всех подробностей этой аварии, вплоть до участия гипотетической второй машины, – сказал Дарвин. – А ты помнишь какую-нибудь еще нашу реакцию на случившееся?