Брокен-Харбор

А если я решу его отпустить, то могу оставить зверя в капкане, пока он не вымотается, потом завернуть в плед или еще что + отнести на холмы + выпустить, так? Сколько времени уйдет, пока он вымотается и станет неопасным, – несколько часов, несколько дней?

Меня передернуло – Пэт, столп общества, мечтает о том, как животное будет на протяжении трех дней умирать прямо над головами его жены и детей. Я чувствовал, что Ричи смотрит на меня, – и не поднимал глаза.

Парня, который сомневался насчет капкана, это не убедило.

Так не скажешь – слишком много неизвестных. Зависит от того, кто попался, когда в последний раз зверь ел/пил, насколько серьезные повреждения нанесет капкан, попытается ли зверь отгрызть себе лапу. И даже если тебе покажется, что никакой опасности нет, зверь может напоследок собраться с силами и отгрызть кусок уже от тебя. Кроме шуток, братан… Я давно этим занимаюсь и точно тебе говорю – затея хреновая. Возьми что-нибудь другое. Не капкан.

Пэт ответил только через пару дней.

Поздно – уже заказал! Выбрал устройство побольше, чем вы, парни, рекомендовали. Я рассудил так: какого черта? Лучше перестраховаться, да? (Смайлики, покатывающиеся со смеху.) Пожалуй, я просто подожду, пока поймаю животное + потом уж решу, что с ним делать. Скорее всего, понаблюдаю за ним сколько-то + погляжу, не снизойдет ли вдохновение.

На этот раз уже Ричи не отрывался от экрана. Тот же скептик указал Пэту на то, что это не развлечение.

Слушай, капкан не орудие пытки. Любой нормальный траппер старается забрать добычу как можно быстрее. Извини, бро, но это какая-то нездоровая херня. Кто бы ни шуршал в твоих стенах, у тебя есть проблемы посерьезней.

Пэту было плевать.

Ага, спасибо, кэп, но сейчас я занимаюсь этой проблемой, ясно? Почем знать, может, я пожалею зверя, когда увижу его в капкане. Серьезно в этом сомневаюсь, но все же. Моему сыну три года, и он слышал его несколько раз. Он смелый парнишка, его так просто не напугаешь, но тут он был в ужасе. Сегодня он мне сказал: “Папа, ты ведь можешь убить его из ружья, да?” Что я должен был ответить? “Нет, извини, сынок, я не могу даже поглядеть на засранца”? Я сказал: “Да, конечно, убью”. Так что да, мне сложно представить себе, что я пожалею эту тварь. Я никогда в жизни никому не причинял боль нарочно (ну, кроме младшего брата, да и то в детстве, – но кто без греха?), однако это совсем другое. Если не понимаешь, меня не колышет.

Капкан прибыл не сразу, и ожидание действовало Пэту на нервы. Двадцать пятого августа он написал снова: