Броня Балтики

До Либавы оставалось не более часа хода, когда начало светлеть. Неожиданно с одной из береговых батарей, оборонявших вход в базу, ударил выстрел в сторону моря. Вспышка пушечного залпа была хорошо видна в перископ, был виден и всплеск разрыва снаряда метрах в тридцати от парусника. Бдительная охрана решила уничтожить лодку, в которой, по ее разумению, могли находиться русские диверсанты. Второй снаряд упал ближе. Лодка резко повернула к берегу. Стрельцов, всем своим существом надеявшийся на благополучное развитие событий, побелевшими от напряжения пальцами сжал ручки перископа. Килиакиди стоял рядом и ждал указаний по дальнейшим действиям. Судя по тому, что по «Крокодилу» стрельба не велась, след от его перископа с берега пока не обнаружили.

Но очередные снаряды полетели в сторону парусника. Германские артиллеристы взяли его в вилку: один взрыв взметнул воду по курсу движения, второй – за кормой. Беглецы не стали ждать третьего выстрела и прямого попадания. Они попрыгали в воду и, как могли, погребли в сторону берега, до которого оставалось не более пятидесяти метров. В перископ их не было видно. Третий снаряд, прилетевший через несколько минут, действительно поднял фонтан прямо у борта опустевшего парусника. Рыбацкая лодка завалилась на бок, ее выпуклый деревянный борт заколыхался на волнах, а рядом расплывшимся пятном в воде белел парус. Стрельба береговой батареи в сторону моря прекратилась.

Помрачневший Стрельцов, не произнеся ни слова, стоял рядом с перископом и размышлял о случившемся, место у окуляров занял Килиакиди. Столь неудачное окончание агентурной операции по переброске «Ферзя» в тыл противника ставило на грань срыва весь план по внедрению русского разведчика в органы управления германского военно-морского флота. Хотелось верить в то, что «Ферзь» вплавь доберется до берега, останется живым и будет действовать по инструкции. Плавает он хорошо, летом каждый день тренировался на Финском заливе. Но ему придется доставить к берегу хоть одного из находившихся с ним офицеров: важен живой свидетель рискованного побега из лагеря. Кто знает, как держатся на воде остальные беглецы, подготовленных моряков же среди них нет. Начнут один за другим тонуть и «Ферзя» за собой, не дай бог, на дно утащат… К сему следовало добавить тот факт, что вода в Балтике довольно холодная. Не подходящая для плавания даже на небольшое расстояние.

В тяжелых думах он провел час после обстрела лодки. Линия берега в перископ почти не просматривалась. Никакой активности там разглядеть не удалось. Килиакиди вопросительно смотрел на полковника. Илья Иванович и сам понимал, что «Крокодилу» надо быстро уходить из опасного места, где вот-вот появятся корабли противника. Ведь день вступил в права, стало светло, посвежел ветер. Зеленоватые волны захлестывали перископ, обзор резко ухудшился.

Больше они здесь ничего не узнают.

– Возвращаемся на базу, – тихим голосом отдал приказ Стрельцов и отошел от перископа.

Вечером подлодка ошвартовалась у своего причала в Ревеле.

Противник рвется в Ревель

(октябрь-ноябрь 1916 гг.)

В Ревеле после возвращения домой на борту подводной лодки «Крокодил» Илья Иванович места себе не находил, размышляя о возможном провале операции «Ахиллес», по сути дела так и не успевшей начаться. Хотелось успокоить себя, посчитав, что «Ферзь» добрался до берега вплавь и приступил к выполнению задания. Однако пессимизма в рассуждениях разведчика пребывало больше, чем оптимизма. И в который раз он раскладывал на минуты всю операцию по переброске «Ферзя» в тыл противника, старался найти свои промахи. Именно свои – ведь он являлся исполнителем и руководителем операции, на кого же ему было перекладывать ответственность?!

Переброска разведчика в тыл противника – всегда рискованное мероприятие: противник находится рядом, в любую минуту может вмешаться и нарушить план разведчиков. Разведорган и офицер-руководитель разрабатывают его с учетом знания максимального количества нюансов оперативной обстановки в районе переброски. Предусматриваются наиболее трудные варианты, прорабатываются все пути преодоления препятствий. Любые сложности обстановки обсуждаются вместе с разведчиком, и он сам теоретически проходит сложный путь в том направлении, где ему придется выполнять разведывательные задачи. Позже он тренируется преодолевать выявленные сложности на практике. С «Ферзем» было так же. Летом он старался много плавать в морской воде, восстанавливал былые навыки хождения под парусом. Инструктор по этому виду подготовки – бронзовый призер Олимпийских игр 1912 года в Стокгольме, а на войне мичман Балтийского флота, довольно отмечал сноровку своего неожиданного ученика и приговаривал, что взял бы его в команду на Олимпийскую регату.