Броня Балтики

Колчак, в подробностях рассмотревший в бинокль результаты стрельбы своих кораблей, распорядился прекратить огонь и спасти из воды погибающих моряков. Продолжать тратить снаряды представлялось бесполезным делом. Эсминцы самым малым ходом подошли к израненному противнику и расположились на расстоянии пистолетного выстрела от него. Минеры на «Новике» подготовили к залпу два торпедных аппарата. Навести их на цель проблемы не составило: неподвижный корабль располагался прямо по курсу. Командир «Новика», капитан 2-го ранга Михаил Андреевич Беренс, отдал команду, и две торпеды прочертили белопенные следы до борта «Германа». На всех кораблях ждали гром взрыва, но так и не дождались. Торпеды, предназначенные для того, чтобы добить еле живой крейсер, не сработали. Взрывов не было. Либо они ушли на глубину, либо не сработали взрыватели.

На «Новике» осталось в запасе всего четыре торпеды, поэтому уничтожить противника взялся командир эсминца «Гром», капитан 2-го ранга Дмитрий Дмитриевич Тыртов. На втором эсминце изготовились к залпу двумя аппаратами, и торпеды так же прочертили следы к борту «Германа». Но звука взрывов опять не последовало, ночную тишину ничто не пугало. Ее нарушил лишь голос контр-адмирала Колчака, усиленный мощными динамиками. Александр Васильевич язвительно поздравил командиров с блестящей залповой стрельбой торпедными аппаратами. Такой возможности, будто в тире, кораблям флота прежде не предоставлялось.

– Но, господа, учтите, до цели – расстояние, едва превышающее один кабельтов, – продолжил Колчак. – Эта дальность настолько мала, что, по моему разумению минера, предохранители торпед попросту не успевают взводить взрыватели. Дмитрий Дмитриевич, отведите корабль на дальность не менее трех кабельтовых и дайте залп одной торпедой, а то мы на эту мишень весь боезапас истратим.

«Гром» исполнил приказание, вышел на новую позицию для стрельбы и произвел новый залп. Торпеда попала в кормовую часть «Германа» и наконец взорвалась. Экипажи трех кораблей, замерев, наблюдали, как пароход стал медленно крениться и садиться в воду кормой. Вдруг на нем один за другим взорвались погреба со снарядами, да с такой разрушительной силой, что обломки посыпались на стоявшие рядом эсминцы. Но даже такие разрушения не ускорили гибель корабля. Он уходил под воду медленно, в течение двадцати минут. Из его экипажа, составлявшего пятьдесят человек, живыми на борт «Новика» подняли всего девять.

Скоротечный морской бой продолжался всего час и закончился в ноль часов пятнадцать минут. Еще почти час ушел на уничтожение «Германа». Колчак скомандовал эсминцам следовать на базу. Он чувствовал себя не очень уверенно после этой боевой операции: пришли, повоевали, кого-то утопили, но главная задача по уничтожению германских транспортов со шведской рудой осталась так и невыполненной. Почти все рудовозы со своим стратегическим грузом спрятались под шведским берегом. Всего и дела-то было: повоевали с охраной, стрельба которой оказалась настолько низкоэффективной, что ни один из эсминцев не получил повреждений в произошедшем ночном бою. Хотя бы это радовало. Но разгром охраны конвоя не мог быть даже слабым утешением вместо запланированного уничтожения десятка германских транспортов с рудой. Однако после того, как они укрылись под шведским берегом, что-либо изменить не представлялось возможным. Пришлось возвращаться домой без трофеев.

2 июня эсминцы «Новик», «Победитель» и «Гром» прибыли в Гельсингфорс.

О том, как дело происходило в море, Стрельцову в подробностях рассказал Колчак, непосредственный участник событий: