Бросок на Альбион

Духовник дюка Нормандии наблюдал за этой сценой с интересом. Он знал давние и заветные мечты Вильгельма, и сейчас, когда всем стало доподлинно известно, что Эдуард Исповедник долго не протянет, он с таким потаенным, тщательно скрываемым чувством безусых юнцов и дотошливых женщин следил за событиями, за действиями Вильгельма и – к удивлению своему! – не находил в них ни единого ложного движения. Дюк Нормандии вел себя естественно!

– Нам пора в Руан! – крикнул он всем, кроме графа Гюи, на которого он просто не обращал внимания от переполнявшей его душу радости.

Владелец замка Бюрэйн, не скрывая обиду, повернул черного красавца коня и в сопровождении горстки телохранителей ускакал в Бретань.

Вильгельм, облаченный в богатый плащ, уступил первое место в строю графу Гарольду, и опять застучали копыта по уставшей траве. Настроение у всех было прекрасное. В Руане гостей ждал прекрасный прием и щедрое угощение.

Гарольд, славный победитель честолюбивых сильных валлийцев, и Вильгельм, покоритель Мэйна, были достойны друг друга. И это они понимали. И понимали это все присутствующие на пиру. И поэтому так весело и беззаботно было в тот день, и в тот вечер в замке Руана. Настоящее веселье беззаботно, как ветер. Настоящее веселье – удел молодых, пожилым – оно утеха, старцам – работа.

Стариков в тот день в Руане не было, и пожилых – тоже. И мудрых не было на пиру у Вильгельма Нормандского. Только – молодые, веселые.

Гарольд сидел рядом с Вильгельмом и рассказывал ему о своем приключении, удивляясь грубым и бесчеловечным обычаям бретонцев.

– Бретонцы досаждают и нам! – повторил несколько раз дюк Нормандии, внимательно слушая гостя, и наконец предложил ему полувопросом: – А не объединиться ли нам, чтобы нанести удар по войску графа Конана? Он осадил в замке Дол моих рыцарей.

– Мы их освободим! – воскликнул Гарольд, и все сидевшие рядом – пышноусые саксы и бритоголовые нормандцы – гаркнули в разнобой:

– Мы освободим их!

Пировали хозяева и гости до поздней ночи. А утром они уже строились в походные колонны.

– Мы освободим их! – то здесь, то там слышались грубые спросонья голоса.

Лесными дорогами, пересекая покатые холмы, поля, переходя вброд реки, шел сводный отряд рыцарей Вильгельма и воинов Гарольда к небольшой, на вид безопасной реке Коуеснон. В том месте, где река впадает в море, стоял на возвышении монастырь святого Михаила.

Под стенами монастыря, в тени, люди почувствовали усталость от долгого перехода, но отдыхать было нельзя. По команде Вильгельма нормандцы спешились и первыми отправились по песчаному склону к воде. За ними последовали воины Гарольда. Брод находился у самой дельты реки. Тяжеловооруженные рыцари, подняв щиты над головами, вошли в воду, и вдруг песчаный берег зашевелился, будто тело громадного чудища, уставшего млеть на солнце. Сверху вниз пошел плывун в реку, наваливаясь рыхлой, влажной массой на людей, на коней. Рыцари – и те, на которых давил песок, и те, кто стоял в безопасности, – онемели от ужаса. Лишь Гарольд не спасовал, бросился на помощь нормандцам.

– Мы освободим их! – зло шептал он сам себе, вытаскивая из песчаного плена рыцаря, уже простившегося – от страха! – с жизнью.

Крепкой была хватка графа. Он вытащил рыцаря, взвалил его, очень тяжелого, на плечи и по зыбкому телу проснувшегося зверя вынес несчастного в безопасное место, опустил на траву, повернулся, ни слова не говоря, к реке и быстрым шагом побежал на помощь второму рыцарю.

Даже Вильгельм – могучий воин, что и говорить! – удивленно покачал головой: ох, и силища у Гарольда.

Подвиг английского графа расковал души воинов, в стремительном порыве бросились они на помощь оказавшимся в беде, спасли всех и через некоторое время форсировали водную преграду в безопасном месте.

Граф Конан, наблюдавший с высокого холма неподалеку от замка Дол этот быстротечный бой с рекой, понял, на что способны воины врага, и бежал подальше от Гарольда и Вильгельма.

– Мы освободили их!! – кричали радостно саксы и нормандцы, а удачливые полководцы решили продолжить поход и взять город Реннес, куда устремился граф Конан на соединение с сильным отрядом, находившемся в крепости Динан.

Город Реннес взять сходу не удалось. Но на осаду времени да и желания у Гарольда и Вильгельма не было. Дюк Нормандский решил использовать в этом деле верное старое средство. Приказал воинам забросать город горящими факелами.

В кольчугах до колен, в шлемах с носовыми пластинами, напоминавшими черные клювы каких-то странных птиц, рыцари быстро справились с несложным заданием: огонь занялся моментально.

Граф Конан понял, что отстоять город не удастся, взобрался на стену, взял в руки копье, повесил на острие ключи, протянул вперед оружие.

– Он сдается! – крикнули окружавшие Вильгельма рыцари.